Глава 5. Филлип № 3 (Селим), 2006 г.
— Нет, нет и нет! Дом в Анталии — через мой труп! Я не хочу жить в рекламном проспекте дешевого курорта! — Адель почти кричала.
— Адель, во-первых, полмиллиона евро — это не такая уж и дешевая вилла. Во-вторых, на Лазурном берегу точно такая же вилла будет в четыре раза дороже. О какой дешевке речь? — Филипп-Селим тоже уже почти кричал. — Идиот, блин, знал же, что русская жена — это…
— Ну, и что «это»? — Адель страшно забавлял русский сленг из уст турецкого гаремодержателя. Странно, но ругался он с ней на русском. А ночью говорил на турецком.
У Филиппа был дом в Стамбуле, доставшийся по наследству от родителей. В чудесном районе Бешекташ. С видом на море, садиком и толпой гостей. Здесь перманентно жил его старший брат с семьей. Приезжали сестры с зятьями, племянники и племянницы, еще какие-то дальние и ближние родственники. Первую неделю жизни Адель просто потерялась, ее знакомили и знакомили, одна родственница была особенно мила, сразу предложила показать Адели город и магазины, хорошие салоны. Потом Адель услышала, как дочь и сын Филиппа, гостившие в это же время, называли ее «мами».
Черт, это действительно оказалась первая жена Филиппа! После развода она жила в Европе, в Праге, дети учились сразу во всех европейских столицах и приезжали погостить к отцу на каникулах. Вместе с мамой. Веселой и улыбчивой. Блондинистой, с тонкой талией, немножко полноватыми руками и бедрами. Удивительно нежной кожей и великоватым носом. С детьми она говорила на немецком и английском, с золовками — на турецком. Почему она приезжала в Стамбул, когда ее дом в Анкаре стоял пустой, Адель никак не могла понять.
Женщины целыми днями болтали, смеялись, крутили педали тренажера или бегали по беговой дорожке, ездили в салоны, ходили на свадьбы и были… абсолютно, совершенно счастливы! Старшая сестра Филиппа владела стоматологической клиникой в Измире на пару с мужем, была успешной деловой женщиной и практикующим врачом. Но, приезжая в Стамбул, отдохнуть или по делам, с упоением устраивала винтажные вечеринки «только для женщин».
Адель, которая училась всегда, всю жизнь, впервые поняла тайную магию тонких, шелковых и полупрозрачных тканей. Исламский бикини ее сразил наповал — чистые, яркие краски, струящаяся нежная ткань, льнущая к коже. Хиджаб в тон. Ни кусочка голой кожи. Убедительный пример, когда завесы тайны стократ прекрасней самой тайны. Но носили все женщины в этой семье только европейскую одежду. Позже, приезжая к ней погостить на виллу в Мармарис, золовки щеголяли в купальниках Eres, со шнуровкой и корсажем, с таким обалденным декольте, что дух захватывало. Племянницы были условно одеты в шнурочки от Starchild, скромно-невинные, и почти не заметные.
