— Перестаньте вы хныкать! — прикрикнул отец на девчат и обратился к Степану: — Чем же это все кончится, как ты думаешь?
— Чем? Раскулачат кулаков, сагитируют всех середняков вступить в колхоз, перепашем все межи и будем работать сообща.
Степан говорил как по-писаному. Отец знал, что от него в трудную минуту жизни не услышишь нужного слова, и в другое время не завел бы с ним такого разговора, но сейчас отцу самому нужно было все понять, высказаться, и он слушал Степана внимательно.
— Да-а… — протянул отец, выслушав Степана. — Людей жалко. Что же касается деда Воробьева, то он, конечно, до революции имел в городе свою мастерскую. А Григорий, Николай и Михаил, так же как и я, всю жизнь из кузницы не вылазили. Жили хорошо, ничего не скажешь, но ведь и работали же! — Помолчав, отец добавил: — А я думаю, что и там, на севере, они не пропадут.
Отец всегда смотрел с уважением на людей, имеющих, как он говорил, квалификацию. Он, проведший свое детство и юность у чужих людей, знал цену мастерству. Видимо, это же самое в трудные минуты жизни давало ему силы всякое испытание переносить спокойно.
— Все это дела Печеного, — заключил отец.
Печеный — уличное прозвище односельчанина и давнего врага Савельевых Дмитрия Самохина. Худой, небольшого роста, с пунцово-красным лицом (говорили: когда он родился, его, чтобы красивым был, положили в печь, да и забыли вынуть вовремя), Дмитрий Самохин ходил всегда навеселе. Жил он вместе со своим братом Акимом, который, так же как и Дмитрий, больше гулял, чем работал.
Года два назад, как-то под вечер, отец вместе со Степаном поехал за сеном, и застали они около своих копен Акима Самохина. Отец по натуре был человеком незлобивым, но когда дело касалось «заработанного кровью» — так он называл всякую свою собственность, — тогда в нем просыпалась ярость.
Отец со Степаном так избили Акима, что тот целые две недели не слезал с печи.
Имя Печеного рассердило отца. Некоторое время он сидел молча, как бы раздумывая, затем заметил:
— Не на одних Печеных свет клином сошелся. Егор Иванович говорил, что нам бояться нечего. Таким, как Печеный, скоро придет конец: они, кроме вреда, ничего Советской власти не приносят. Скоро о людях будут судить по работе, а не по языку. Тут всю жизнь работаешь, спины не разгибаешь, а они норовят на чужбинку поживиться…
На заднем крыльце послышался скрип снега. Одновременно раздался стук в дверь.
Спохватившись, мать заметалась:
— Люди добрые, и чего же это мы сидим сложа руки! И за какие грехи, господи, послал ты мне такое наказание!..
