— Значит есть герои, что умудряются избавятся от меток?!
— Угу, есть и такие, но они не распространяются, иначе контроль ужесточат, а это уже свою шкуру подставлять. Максимум о своем пати побеспокоятся и ладно! Всё валите уже да проспитесь!
В моем убежище все также, как и оставил, пара черных пятен на полу, их не оттереть. Всё еще ацетоновый аромат. Гремблин разместился в углу
— Сиди и никуда не уходи!
Я уже растянулся во весь рост на соломенном матрасе. Тут раздался стук в дверь едва слышный. Раз два три. Померещилось?! Нет звук повторился.
Сползаю с кровати, кто там еще приперся?
На пороге придерживаясь за дверной косяк стоит Катя.
— Привет уделишь пару минут?
— Присаживайся, не вопрос-
— Спасибо-
Мы расположились поудобнее. Девушка привалилась спиной к стене. Сцепила пальцы в замок. Молчание затянулось…
— У тебя была очень грустная улыбка, даже когда ты выигрывал в дурака. — наконец отважилась собеседница.
— А щас я счастлив что ли?
— Не, теперь другой, живее что ли. Словно удары тебя раззадоривают. Поможешь плиз? — внезапно она начала неуклюже расстегивать рубашку.
— Я знаю будет больно, но это того стоит… — Тут девушка придвинулась ближе. Совсем рядом.
— Освободи меня пожалуйста! — протянула она оголенное предплечье. Серый однополосный обруч, плотно сидит на руке, словно прирос. В одном ты права будет больно!
— Крик-
— Катя обессиленно утыкается головой в подушку. Дыхание глубокое. Вырубилась значит. Тихонько течет кровь из полоски на руке.
Я обработал рану остатками мази, которую удалось соскрести
со дна баночки. М-да Василий на фига столько взял? Надо бы аккуратнее. Прикрыл одеялом посапывающую девушку. Пусть тебе приснятся прежние времена. Ничто так не сближает, как сеанс избавления от рабства…
Хотел сначала улечься рядом, однако слишком мало для двоих, выкидывать ее постели жалко. Ладно фиг с вами, найду другое место. Ага ее комната сейчас же свободна! Сон удушающей громадой поглотил мое сознание.
Город. Бесчисленные серые, здания. Высотки, достигающие облаков. Иду сквозь толпу, но никто не реагирует. Кричу ау караул! Но все смотрят сквозь меня будто там пустота. И безразлично проходят мимо. Их лица… почему я не могу увидеть их лица?! Словно нелепые мешки прицеплены к головам.
Бегу что есть сил! Сам не знаю куда и зачем. Грустно и пусто. Кажется, целая вечность проходит и наконец пейзаж меняется. Впереди заброшенный пустырь. На его краю свалка барахла. Одна из сломанных игрушек, синего цвета, лопоухая. медленно поднимается, и спотыкаясь шагает ко мне. Тонкая трещинка проходит по ее голове пересекая нос картошку.
