Если бы ты спросил меня: «Созревший плод добрых и злых действий и существует, и не существует?» и я считал бы, что созревший плод добрых злых действий и существует и не существует, то я объяснил бы, что созревший плод добрых и злых действий и существует и не существует. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Если бы ты спросил меня: «Созревший плод добрых и злых действий ни существует, ни не существует?» и я считал бы, что созревший плод добрых злых действий ни существует ни не существует, то я объяснил бы, что созревший плод добрых и злых действий ни существует ни не существует. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Если бы ты спросил меня: «Татхагата существует после смерти?» и я считал бы, что Татхагата существует после смерти, то я объяснил бы, что Татхагата существует после смерти. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Если бы ты спросил меня: «Татхагата не существует после смерти?» и я считал бы, что Татхагата не существует после смерти, то я объяснил бы, что Татхагата не существует после смерти. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Если бы ты спросил меня: «Татхагата и существует, и не существует после смерти?» и я считал бы, что Татхагата и существует, и не существует после смерти, то я объяснил бы, что Татхагата и существует, и не существует после смерти. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Если бы ты спрашивал меня: «Татхагата ни существует, ни не существует после смерти?» и я считал бы, что Татхагата ни существует, ни не существует после смерти, то я объяснил бы, что Татхагата ни существует, ни не существует после смерти. Но я не считаю этого. Я не считаю так. Я не считаю иначе. Я не считаю, что нет. Я не считаю, что неверно, что нет.
Таково, монахи, четвертое положение, исходя из которого, и о котором говорят некоторые отшельники и брахманы, уклончивые, словно скользкая рыба, ведущие уклончивую речь, когда им задают тот или иной вопрос, – уклончивую, словно скользкая рыба.
Таковы, монахи, эти отшельники и брахманы, уклончивые, словно скользкая рыба, на четырех основаниях ведущие уклончивую речь, когда им задают тот или иной вопрос, – уклончивую, словно скользкая рыба. Ибо, монахи, все те отшельники или брахманы, ведущие уклончивую речь, когда им задают тот или иной вопрос, –
