– Но что произошло? – не переставала кричать Арлет, не забывая при этом называть гусей «сучьими детьми» и награждать их ударами палки, причем гуси оказывали сопротивление.
– Мы как будто д'Артаньян и Атос против восьми гвардейцев кардинала, – сказал Лоик, загородившись метлой. – Берегитесь, приспешники кардинала!
Ну-ка, получай, подлый негодяй, как тебе это понравится! Внимание!
Внимание! Я делаю выпад, наношу удар, колю, рублю!.. И... вот черт! Этот мерзавец ущипнул меня! – закричал он, бросая метлу. Но к счастью, птиц, должно быть, начали мучить угрызения совести, и они направились к своему жилищу.
– Сучьи твари! – пробормотала раскрасневшаяся Арлет.
И как всегда, когда они невзначай, правда, довольно редко, слышали ругательства из уст Арлет, трое парижан приняли смущенно-оглохший вид – ведь им было необходимо уважать ту, которой они подчинялись.
– Покажите, что вам сделала эта стерва! Ах, нет, это гусак, – тут же поправилась она.
Лоик удивился:
– А как вы это узнали? Есть какая-то разница между зубами самцов и самок? Или самец кусает сильнее? В противоположность нашим европейским нравам, когда самки оказываются более жестокими, не правда ли, милые дамы?
Боже мой, я умру от потери крови, она все еще течет!
Действительно, кровь обильно текла по его рубашке. Поспешно спустившись со ступенек, обе женщины бросились к нему, а Арлет в это время не переставала бормотать, хотя ее никто не слушал:
– Что за дела! Что приключилось с этими зверюгами? Ведь обычно гусаки ведут себя спокойно! Впервые, с тех пор как я держу гусей, вижу, чтобы они так бегали. Гусыни, это да. По весне они могут натворить глупостей, но гусаки – никогда! Никогда! – И она покачала головой.
У Люс, как всегда, было трагическое лицо, а Диана принялась громко обсуждать, как уменьшить кровотечение, что вызвало у Лоика, несмотря на боль, новый прилив иронии:
– Гусак убивает ответственного работника министерства иностранных дел!
Какой прекрасный заголовок для газет: «ПЫТАЯСЬ ЗАЩИТИТЬ ДВУХ СВОИХ ГУСЫНЬ, ЛОИК ЛЕРМИТ ПОЛУЧИЛ СМЕРТЕЛЬНУЮ РАНУ ОТ СОПЕРНИКА». Это кажется мне совершенной правдой, или, во всяком случае, весьма правдоподобным...
Конечно, я не имел в виду никого из здесь присутствующих!.. Вы мне верите, мои дорогие? Хотя у Брюно есть что-то от гусака, особенно тогда, когда он вытягивает шею. Знаю, что трещу без умолку, но я боюсь потерять сознание, если замолчу!
Его отвели в дом, усадили в пресловутом алькове, где ему и была наложена повязка.
