Она вскочила с кушетки, мимоходом поцеловала его в лоб и выбежала из комнаты. Бледный молодой человек посмотрел ей вслед, долго и медленно качал головой, потом закрыл лицо влажными трясущимися ладонями.
— О Господи, — сказал он. — О Господи, Господи, Господи.
Нью-Йоркер, 23 февраля, 1929 года
Хотите знать, что Бог думает о деньгах, — посмотрите на тех, кому он их дает.
Поутру первым делом чищу зубы и затачиваю язык.
Не смотри на меня таким тоном.
Писать ненавижу, но очень приятно, когда все уже написано.
Люблю выпить мартини, самое большее — две рюмочки. После третьей — я под столом, после четвертой — под хозяином дома.
Лекарство от скуки — любопытство. От любопытства же лекарства нет.
Мне безразлично, что обо мне пишут, покуда это правда.
Мужчина должен быть красив, беспощаден и туп.
Она говорит на восемнадцати языках — и ни на одном не может сказать «нет».
Возьми меня, или покинь меня, или, как это обычно бывает, и то и другое.
Если носить достаточно короткую юбку, хороший жених придет сам.
Чем слаще яблоко, тем темнее сердцевинка. Поскребите любовника и обнаружите врага.
Краткость — душа нижнего белья.
Два самых прекрасных слова в английском языке — «чек прилагается».
Любовь подобна капле ртути на ладони. Не сжимайте кулак, и она останется на месте. Сожмите — и она ускользнет.
Заботьтесь о роскошествах, а нужда позаботится о себе сама.
Дело не в заработной плате. Но должно хватать, чтобы тело и душа были порознь.
Деньгами здоровья не купишь, но я бы согласилась на усыпанное брильянтами кресло-каталку.
Так мне и надо: держала все свои яйца в одном ублюдке.
Я что, похожа на человека, который может свергнуть правительство?!
