И снова взялся за мастерок: нужно было выровнять участок, пока раствор не застыл. Дыхание хозяина стало каким-то напряженным, словно у спортсмена перед стартом, глаза забегали по стенам и углам: не иначе как что-то просить собирается.
— Не ошибиться бы, может, желтые получше?
— Такая же пестрота.
— Вот у Кавракирова кухня вроде бы стала куда лучше, когда декоративные плитки поставили. А как на твой вкус?
— Так сколько голов, столько и умов. Одному нравятся декоративные, другому белые.
— Ну, а если кухню целиком облицевать, как у Кавракирова? Как думаешь?
Димитр, стоя спиной к пришедшему, посмеивался про себя: тот еще не принял решения и ждал помощи.
— На вкус да на цвет товарищей нет, одному хочется всю стену покрыть до потолка, другому до середины, кому что нравится.
Хозяин покашлял, учтиво, неловко: не привык к таким разговорам.
— А ты сам как бы облицевал себе кухню?
— Я-то? Мне проще, я в вагончике живу. Тут тебе и кухня, тут и гостиная, тут и спальня на нарах. Дадут квартиру, тогда и думать начну.
— Дадут, конечно, ты еще молодой.
— Молодой-то, молодой, — улыбка сошла с лица Димитра: через пять часов он вернется в вагончик, и начнутся вечерние разговоры с женой, разговоры шепотом, чтобы не мешать детям учить уроки, а на улицу не выйдешь поговорить — холодно.
Хозяин помолчал, от раствора на стене шло влажное тепло.
— А если все-таки декоративными облицевать?
— Можно и декоративными. — Димитр провел еще раз-другой мастерком: пора, пожалуй, и начинать. Снял рукавицы, ополоснул руки в бачке и собрался идти.
— Ну, допустим, — решимость трудно давалась хозяину, он явно ждал помощи, — а где плитку взять?
— В магазине бывает, там по своему вкусу выберете, хотя там дороже, по двадцать шесть стотинок.
— На мою кухню сколько надо?
Димитр взял нивелир, длиной как раз в две плитки, промерил стены, а человек смотрел на него с еле сдерживаемым нетерпением.
— Шестьсот, по двадцать шесть стотинок, вот и считайте.
— Ну ладно, — хозяин подумал еще минуту и повторил: — Ладно. И деньги со мной. — Отогнув полу плаща, он полез в задний карман брюк. — Нечего голову ломать. Оно, может, и к лучшему. Давай как у Кавракирова. За работу доплачу, конечно, Кавракиров тоже доплачивал. Ох, придется мне с тобой ремень потуже затянуть, — добавил он с хриплым смешком, — ты смотри бери по-божески, ведь все мы люди.
Он вытащил из портмоне пачку десяток и начал отсчитывать: одна, две, три… Димитр только теперь рассмотрел его как следует: человек крупный, откормленный, в глазах засветилась алчность. То ли от тепла печки, то ли от смущения на носу выступили капельки пота. Димитр снял очки, глянул волком и сказал:
