— Бабушки, — потрясенно повторил Капча, с восхищением глядя на Женю, — нихренасе, Местечко, ну ты рубанула, так рубанула.
— Можно сказать, что роман Набокова уникальный. Ну, по качеству, может и да, хотя мне он не понравился. Но если искать, или хотя бы понимать, что читаешь, то все это можно найти и в других книгах, просто не пропускать, в какое время все происходит. К примеру, Борис Виан.
Она посмотрела вопросительно на Данилу, тот кивнул, сидя с приоткрытым ртом и задранными бровями.
— Виан. У него есть романы, написанные под именем Вернона Салливена. Четыре всего штуки. В одном как раз тоже есть такой момент.
— Женя, — с настороженностью в голосе сказал Данила, — вот про Салливена, пожалуй, не надо уже.
— Я быстро. И я не буду с подробностями. Там герой едет в маленький городишко, в Америке. И там такие девчонки-школьницы. Они просто скучают. Понимаете? Скучают, и потому занимаются этим всем. Им — как раз по шестнадцать, а Виан писал, сейчас, я сама вспомню, тоже в пятидесятые годы! Музыка была другая, одежда другая. Другие машины и вообще. А люди — они были точно такие же. И кое-чем совсем даже не нужно гордиться, это все мы, ну, в смысле люди — проходили. И шишки набивали.
— Женя, — внезапно для себя позвал по имени Женька, прикрывая дверь, — ой, Данила Валерич.
— Я все, — сказала Женя и пошла к своей парте, опуская голову, так что легкие пряди пересыпаясь, закрыли лицо.
Все молчали. Данила осмотрел класс. Покачал головой.
— Был бы я очень рад, если бы хоть в паре умишек задержалась не лекция, немного нескладно рассказанная уважаемой Евгенией, а то, как нужно этими умишками пользоваться. Но, скорее всего — увы.
Он резко придвинул к себе журнал, занес над ним ручку.
— Евгении Местечко — пятерка в четверти. Всем остальным, за внимание и почти тишину — четверка за первый зачет и освобождение от одной из трех книжек. Кто захочет пятерку — подходите сейчас, оставлю пустое место. Для третьей книги и записей о ней. Свободны, удавы. Ах, да. Желательно — не разглашать, а то отберу оценки обратно.
Он не встал, опустив лицо и по-честному проставляя в нужной графе аккуратные четверки. Даже двоечникам. Даже Емецу и Степушкиной, которые не пришли.
— Падумаешь, — еще раз высказалась Ана, усаживаясь после приветствия классной. Та вошла, заполнив класс запахом пота и духов, дыша взволнованно, сразу же заговорила о капремонте и о том, что ветром развалило чердачное окно, а оно посыпало черепицу. Прямо на тротуар, представляете, Данила Валерич!
