А потом, уже гуляя одна, Кира мимоходом заглянула в ту самую кукольную арочку напротив мрака. И пройдя короткий, освещенный рассеянным светом коридорчик, оказалась в круглой комнате, ошеломительно круглой, как половинка огромного яйца, поставленного на каменный пол. В потолке белело отверстие, из которого падал столб света и тут же рассеивался, отражаясь от побеленных круглых стен, закопченных сверху. Каждый шаг в этом куполе говорил и шептал, но без всякой насмешки. Это походило на гаммы, которые проигрывают сразу десяток старательных учеников, и те набегают друг на друга, догоняют и отстают, сплетаются, рассыпаясь на отдельные звуки. И вдруг замирают, слушают сами себя, внимательно склоняя головы.
Кира ходила, рождая шагами эхо, смотрела на свет, слушала, читала граффити на стенах, начирканные или процарапанные, к своей радости — без примитивной порнухи. Заглянула в проем, ведущий в такой же каменный купол, а с другой стороны был еще один. Встала в самом центре, запрокидывая голову к яркой монете солнечного неба. И нараспев сказала несколько слов. Эхо с готовностью проснулось, сотворяя из одной фразы целую сложную поэму. И еще долго зачарованная Кира бродила вдоль круглых стен, возвращаясь в поющую середину. Конечно, у этих круглых камер было когда-то свое, очень серьезное, очень техническое, военное назначение. И Кира порадовалась, что она не знала, какое именно. В день ее первого знакомства с местом чистота незнания позволила ей увидеть и понять именно место, не отягощенное главным его предназначением, из-за которого все прочее, что сейчас познавала Кира, было лишь сопутствующими эффектами. Ненужными. Случайными. Но вот давно ушло то, для чего создавались каменные купола. А дивное плетение звуков осталось.
* * *
Держа в опущенной руке фотокамеру Кира прошла знакомый коридорчик, немного опасаясь того, что купол за полгода замусорили и изрисовали гадостями. Но внутри все было почти, как раньше. Немного прибавилось картинок, в центре кто-то уложил квадратные камни, видимо, сидеть, говоря с эхом. В круглой комнате не было углов, и рядом с проемом в соседний громоздился сдвинутый накопленный мусор: пакеты, обертки, вперемешку с мелкими обломками серого камня.
— Привет, — поздоровалась Кира, снимая рюкзак и ставя его на центральный камень.
Купол ожил, рассказывая и перебивая эхо эхом. Улыбаясь, она вынимала штатив. Развинтив ножки, бережно закрепила на площадке зеркалку. И оставив рюкзак, пошла бродить вдоль круглых стен, переставляя штатив и припадая к видоискателю. Камера послушно щелкала, показывая на экране дивные сочетания мягкого света, прямых и скругленных каменных линий, темных теней.
