— Да, Каток? Любовь, кругом любовь. Как это в книжках — юношеская гиперсексуальность. Скажи, Каток, я как — сексуальный?
— Угу, — кивнула Ленка, — гипер. Мне у тебя спросить надо, Сань. По делу.
— После физры, — предложил Санька, — идет? Выйдем вместе, расскажешь.
И ушел следом за Олесей, мерно шевеля лопатками, обтянутыми выгоревшей синей футболкой с линялым самодельным трафаретом на спине — череп и кости.
Ленка качнула дверь, раздумывая, не заскочить ли в туалет перед уроком, и застыла, моргая. За дверями стояла Маргоша, мяла пальцами конец рыжей толстой косы. Краснея, кивнула Ленке и пошла за угол коридора, почти побежала, топая некрасивыми туфлями на толстой подошве.
— Вот черт, — шепотом пожалела ее Ленка, ныряя в кафельную пустоту сортира.
И Санька еще этот, со своим трепливым языком.
Девушки, чернокожие и круглолицые, пели о солнце, танцевали, блестя зубами и переливаясь одеждами. Поднимались руки, рукава сползали к самым плечами, и топали ноги, охваченные ремешками серебряных босоножек, такие бы вот на выпускной, но разве ж такие где купишь.
— Санни, — пели звонкие голоса, и у Ленки сердце сжималось от желания вырваться из зимы, которая все длилась, длилась, и никак не хотела кончаться, — естедэй май лайф воз фил из грей.
Или рейн? Неважно. Главное, что серое и дождливое осталось в зимнем вчера, а вместо него засверкало солнце и после непонятных слов такое торжествующее, конечно, солнечное — ай лав ююю-уу…
Она сидела в комнате, на диване, прижав к животу полосатую подушку, и шмыгала, наревевшись до совершенной пустоты в голове. Ну и день, с самого утра. Не просто так, получается, набежала она на Боку с Чипером, это были только цветочки, вот получила и ягодки, к вечеру.
В коридоре прошла мама, молча, в кухне чем-то зазвенела и после грохнула кастрюлей. Ленка вздрогнула. Подумала с усталой злостью, хоть бы телевизор включила, чтоб не прислушиваться к ее ледяному молчанию.
В школе после физры Ленка переоделась, выскочила в коридорчик, отыскивая Саньку, и не увидела. Свернула в большой коридор, пошла мимо кабинетов, раздумывая, искать ли Рыбку, или просто поехать домой и снова обдумать насчет письма. И — брать ли билет. Но Андрос сам догнал ее, толкнул локтем, быстро идя рядом.
— На улице холодрыга, пошли в химию, в лаборантскую.
— Там же Карамеля сейчас.
— Не ссы, Каток, нормально.
Он по-хозяйски повернул ее за плечо, толкая на лестницу. Первым зашел в кабинет химии, и через минуту вышел, так же по-хозяйски подталкивая Олю Карамелю, которая в перерывах своей секретарской работы была еще и лаборантом на полставки. Карамеля любопытно оглядела Ленку, поправляя вырез пуховой розовой кофточки, надула губы, обижаясь на Саньку. И ушла, оглядываясь.
