Не спала широкая трасса, тянула по себе ленты огней, шумела моторами. И наверху, в фотостудии «Орхидеи» время от времени на фоне желтого квадрата окна появлялся крошечный черный силуэт. Опираясь руками о подоконник, стоял, будто ждал чего-то.
Наутро Дашу обуяло настроение хорошее, даже отличное, и вчерашнее уныние казалось смешным. Рабочий шум в мастерской радовал. Алена, помирившаяся со своим малолетним геймером, сияла глазами и пританцовывала у гладильной доски. Настя, на выдохе, с покрасневшим лицом, сумев затянуть сантиметр на талии до приятной ей отметки, воодушевленно жевала морскую капусту. Галка, отмахнувшись от унылых мыслей об улетающих в прорву деньгах, рассказывала анекдоты из жизни столичных кутюрье. Во всех анекдотах она блистала и повергала соперниц и соперников своим талантом в прах. Во что Даша под сегодняшнее настроение охотно верила.
И Патрисий, сидя среди бумажного хлама на подоконнике, мыл усы лапой и был красив чрезвычайно, облитый нежданным зимним солнышком.
Закончив с примеркой, Галка подтащила к большому столу табурет и села, раскрыв альбом на чистой странице. На белой бумаге под задумчивыми штрихами появлялась то женская головка в повороте, то нога, поставленная на носок, очертания юбки, с краем, приподнятым пальцами.
— Твое? — спросила Даша, заглядывая ей под локоть. На листе шагала на них целеустремленная дама, в мешковатом комбинезоне с модно спущенной мотней и большими пуговицами на широких лямках.
— Не. Талашовой новая коллекция.
— И там все такое вот? Мешками?
Галка подняла голову и посмотрела — снизу, но свысока.
— Ты, Даш, соображаешь, извини, немножко по-деревенски. Красота разная бывает.
— Да некрасиво это, — сказав, Даша тут же испугалась и постаралась смягчить сказанное, — ну, можно же по-настоящему сделать красиво. Чтоб — ах…
— Это — модно, — Галка провела линию и заштриховала силуэт, — а значит красиво. Ну, как тебе объяснить… это — актуально. Конечно, тут главное — вовремя успеть, если опоздаешь такое носить, будет смешно.
— А мне нравится, чтоб вечное, — Даша расправила рукав черного шелкового платьица, стилизованного под китайское: узкого, с маленьким глухим воротником, усаженным круглыми атласными пуговками, — вот это ты придумала, смотри, как здорово.
— Не я. Это китайцы придумали, сто тыщ лет назад. А хочется, чтоб совсем свое, понимаешь? Вот Синдерелла, со мной вместе училась, сейчас по Москве пять магазинов, авторские тряпки. Думаешь, так не умею? Я у нее срисовала юбку, с карманами на воланах, зимнюю. А я зато сделаю палантин кашемировый, с капюшоном, а на концах — карманы, прорезные с клапаном. Вот!
