Так, комендантом в д. Бабья Губа Калевальского района был назначен Василий Антропович Федоров, уроженец этой деревни, который зимой 1921/22 года участвовал в антисоветских восстаниях на территории района, а после их разгрома эмигрировал в Финляндию. В 1941 г. он прибыл в родную деревню в чине прапорщика финской армии[23]. Старостой д. Панила Ведлозерского района стал Михаил Иванович Кошкин, до войны осужденный советским судом за спекуляцию.
Начальником Паданской волости Сегозерского района финскими властями был назначен Петр Федорович Савинов (Пекка Савинайнен), уроженец д. Сяргозеро, бывший унтер-офицер царской армии, который в период Гражданской войны активно участвовал в антисоветских выступлениях на территории этого района, а после их подавления ушел в Финляндию. В межвоенный период по заданию финской разведки он неоднократно нелегально переходил советско-финляндскую границу и посещал территорию Советской Карелии. Вернулся в Паданы в 1941 г. вместе с финскими войсками[24].
Именно «такими кадрами» замещалось большинство должностей старост оккупированных карельских деревень в 1941–1944 гг. Но были среди старост и те, кто шел на сотрудничество с оккупационными властями, спасая свою жизнь и жизнь своих родных и близких. В работе этих людей в должности старост деревень не было никаких политических мотивов, наоборот, они как могли помогали землякам. И это хорошо понимали односельчане. Житель с. Шелтозеро Владимир Степанович Яршин вспоминает: «В некоторых деревнях были взяты старосты (имеются в виду аресты старост органами НКВД после войны. — С. В.), но все вернулись, потому что их сам народ отстоял. Они были, как говорят, душевные. Был, например, Шишов Александр Михеевич (староста д. Докучаево. — С. В.), старик, так он говорил: "Бабки, бабки, работайте спокойно". Ведь финны не любили, чтобы сидели. Вот работаешь все время, чтобы шевелился. Этот говорил: "Потихоньку, потихоньку, не торопитесь. Работайте вот так, не надрывайтесь". А шелтозерский был (староста Иван Андреевич Леметти. — С. В.) — мог и палкой ударить, и оскорбить. После освобождения, может, неделя прошла, всех прощупали, каждый свое сказал о нем. Как он в 1941 г. яму показал, где у нас хлеб был спрятан. А для других никаких оснований не нашли, полмесяца, месяц — и те старики вернулись… с Докучаевской (А. М. Шишов. — С. В.), Гамовские (Николай Иванович Курчатов. — С. В.), Верховские (Иван Ефимович Никонов. —
