, которые не раскрывали всех аспектов этой сложной проблемы.
Попытка восполнить существующий пробел в российской историографии и положить начало исследованию данной темы была предпринята в монографии С. Г. Веригина «Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939–1945 гг.», вышедшей в Издательстве ПетрГУ в 2012 г.[42] Автор, анализируя все группы проявления коллаборационизма (военный, политический, экономический, культурный, бытовой), попытался ответить на главный вопрос: кем были коллаборационисты — предателями своей Родины, перешедшими в суровый военный период на сторону противника, или они стали жертвами войны и шли на сотрудничество с оккупационными властями, исходя из тяжелых условий существования.
Монография «Предатели или жертвы войны: коллаборационизм в Карелии в годы Второй мировой войны 1939–1945 гг.» вызвала большой интерес как у научной общественности, так и у читателей, интересующихся региональной историей, не только в России, но и в Финляндии. Книга была переведена на финский язык и вышла в 2014 г. в Хельсинки в издательстве «Минерва»[43].
Данное издание продолжает тематику предыдущих работ автора. Вниманию читателей представлено исследование одного из важных проявлений коллаборационизма — сотрудничество местного населения и военнослужащих двух стран в годы Второй мировой войны в военной сфере.
ГЛАВА 1
Коллаборационизм среди военнопленных воюющих армий и гражданского населения в период Зимней войны
В период советско-финляндской (Зимней) войны 1939–1940 гг. обе противоборствующие страны пытались воздействовать на войска противника, ведя постоянную пропаганду. Когда появились военнопленные, то и финская, и советская сторона стремились склонить часть военнопленных к военному и политическому сотрудничеству.
Сложность проблемы военнопленных в период советско-финляндской войны 1939–1940 гг. заключается в том, что противоборствующие стороны не вели отдельного учета по своим военнопленным, фиксируя лишь пропавших без вести. При этом, по официальным данным, с советской стороны пропали без вести 39 369 человек, с финской — 3 273 человека[44]. К сожалению, исследователям в архивах пока так и не удалось обнаружить точных данных о количестве финских военнопленных, находившихся в 1939–1940 гг. на территории СССР. В финляндской историографии эта цифра колеблется от 825 до 1 тыс. человек. В публикациях российских авторов, в выступлениях на различных научных конференциях общее количество военнопленных финляндской армии варьируется от 800 до 1 100 человек
