Я надеялась обогнать болезнь и пыталась в каждый год впихнуть несколько лет. Обычный день в 8–9 вечера – дома после универа и всех дел; два часа на отдых плюс четыре часа домашнего задания в свободное время можно помыть посуду; в 4 утра – в постель; подъем – в 6 утра или в 9; по выходным – работа; отпуск только за свой счет; я давно привыкла жить по полгода в режиме нон-стоп и не помню чтобы было иначе и у меня был особый выбор. Мне говорили: «ты сойдешь с ума», я отвечала: «спасибо, я уже»; очередной марафон прервала подозрительно теплая зима – кажется, стало хуже, и намного. Теперь мне придется подвергать себя добровольной экзекуции каждые 12 часов на протяжении ближайших двух лет, если не пожизненно (инструкции к таким штукам размером с простыню, но побочные эффекты списывают на эффект плацебо). Ощущение, как будто температура под 40, подскакивает давление и отекает носоглотка (если сильно ныть, заподозрят хандру и попросят увеличить дозу, и ты никому не докажешь, что гипотоник; это такой терапевтический прием: заткнись, а не то станет хуже). Ежедневная мучительная пытка, но жить можно, тяжело дышать только каждые первые 4 часа. Через несколько месяцев, наверное, будет полегче, ведь человек ко всему привыкает (не то слово, я уже в предвкушении синдрома отмены).
Отшучиваясь, меня гладят по головке и говорят, что все будет хорошо. Будет, но не совсем. Я офигеваю от перспектив, но хочу как-нибудь дожить свою жизнь; остается только ползти, медленно ускоряя темп, – до следующего забора (это тоже неизлечимо, и слава богу).
Н. – с. мая, к. сентября – н. ноября, к. декабря 2008 г. – с. марта 2009 г.
Тщетность / Люди вокруг и по кругу
притчи-быль
Чистые листы I
В утренний час пик Аква Тофана спускалась в метро на эскалаторе. Она достала листы – повторить что-то по истории. Но резкий порыв ветра выхватил их у нее из рук, унес далеко вперед и устроил из них листопад. Они лежали внизу, на металлическом щитке, там, где сходят с эскалатора, и там, где нескончаемый поток человеческих ног так и норовил втоптать их в осеннюю грязь. Опустившись сбоку на колени Аква принялась вырывать листы из-под ботинок, едва успевая отдергивать пальцы. Некоторые прохожие из жалости, с силой шаркая, пинали листы, пытаясь отбросить их в сторону. Аква путалась под ногами, об нее спотыкались, она боялась, что ее сейчас затопчут но она елозила по каменному полу до тех пор, пока не собрала все листы, все до одного. Она встала, отряхнулась и побежала дальше. Но это не конец. Позже в тот день выяснилось, что Аква перепутала и оставила нужные листы дома. А эти листы были никому не нужны – никому, даже самой Акве. Можно было и не надрываться… Этот случай отпечатался в памяти Аквы Тофаны, как подошвы ботинок на тех листах и тогда она раз и навсегда поклялась, что никогда…
