В малом жанре | страница 25



Тангутка камлала в своем чуме, люди, рассевшись вокруг, затаив дыхание суеверно внимали ей.

О, священная гора Хайрхан,
Укрепи во мне путь мой праведный,
Укажи мне мой путь лучезарный,
Буду ли в потемках — светом озари,
Буду ли спотыкаться — опорой подсоби!
Всевышние Духи мои,
Затерявшемуся судьбу оберегая,
Заблудившемуся дорогу указуя,
Мой жребий вытяните мне,
Мою участь поведайте мне,
Если виновна, прошу исправленья,
Если я грешна, прошу очищенья,
Помилуйте, Горы священные!
Словно птаха, потерянная в тумане, дрожу,
Словно лань, утерянная в лесу, трепещу,
Лишилась сна, чтобы поспать,
Лишилась спины, чтобы прилечь,
От стужи синею, от жары засыхаю,
Опираюсь на челюсть, ползу на коленях,
Не вижу леса, глаза напрягая,
Не сглотну простоквашу, рот разевая,
Затерлись зубы на деснах,
Завязли слюни в устах,
Помилуйте!
Беспрестанно я надрывалась,
Бренным телом изнурялась,
Добрые кости износились,
Дохлой плоти уравнялась,
Намучилась до предела,
Натерпелась до конца,
Потоплена телом в реке кровавой,
Повязана к жизни нитью тонкой,
Вожжи у сына будь короче, будь длиннее,
Возмужать дозволь ему побыстрее,
Ушедших воинов за дальние реки,
Утеряных мужей за высокие горы,
Поверни назад, пожалей,
Позови обратно к горам седым,
Пускай возвратятся к истокам родным!

Едва шаманка закончила заклинания, как, словно гром небесный, обрушился на нее вопль, ей послышалось: «Мама», — потом она через духов своих увидела образ сына в огне и дыму, проваливающегося куда-то сквозь землю, голос сына постепенно затихал. «О Духи, о священное Дерево-мать», — вскричала шаманка, медленно оседая на землю. А соплеменники подумали, что она падает, ослабев от бесперерывного, нескольких дней кряду продолжавшегося, камлания.

Небо разгневалось за то, что пришлые люди насобирали запретные плоды с Дерева-матери. Ведь Дерево было священным, и посредством него люди общались с Небом. Черный вихрь был ниспослан на племя. Он загнал всю дичь в места, недоступные людскому взгляду, неслышимые людскому уху. А само дерево было повержено на землю. Только однажды после этого один престарелый охотник добыл однорогого оленя, тем и закончилась охотничья добыча того года. Бедствие, которое обрушилось на племя, смерть сына в далекой чужбине — все это случилось по вине чужаков, посмевших дотронуться и осквернить священное Дерево-мать, покровительствовавшее племени и оберегавшее жизнь ее сына. Чтобы вернуть благосклонность Бурхан-тенгри, задобрить Дерево-мать девять дней провела тангутка в камлании, без пищи, без сна совершала обряд, не перерывалась, передохнуть себе не давала. Потом слепила из грубой муки фигурки тех нечестивых людей, вдохнула в них жизнь и закопала в землю, головами в ту сторону, откуда пришло зло, прочитала проклятия, изгоняя прочь их души.