— Не развелся, — сказал Андрей.
Они стояли около большого окна в здании на Тверском бульваре.
— Ты как-то не по-русски стал писать. Наверное, читаешь одних иностранцев?
Андрей хотел сказать, что сейчас он вообще ничего не читает, но промолчал.
— Вообще-то я вас всех не понимаю, — говорил преподаватель, он имел в виду семинар. — По творчеству… Ладно, пиши, учись… — он пошел по коридору, держа под мышкой толстую папку с чужими рассказами и повестями.
— Учитель! — догнал его Андрей. — Я недавно читал ваш роман. Это прекрасная вещь…
— Спасибо за вранье… — сказал преподаватель. — Я в твои годы был прямее… Достоевского я вообще не знал, а Толстой мне казался мещанином… Ладно…
…Андрей был загадкой для литературных девушек. Владелец «опеля», умеющий играть на пианино, молчаливый и модно одевающийся (мать присылала из Финляндии), когда он читал на семинарах рассказы, они высказывались осторожно, а чаще всего они не знали, что говорить. «У него мировоззрение подростка, который возомнил себя семидесятилетним стариком», — сказала одна из литературных девушек.
Когда Юлия уехала на практику — раскапывать боспорский город Мирмекий — у Андрея начался с этой девушкой роман.
Бедный «опель» стонал и надрывался на горбатых загородных дорогах, мелькали лица, дачи, орала музыка, ярились и трясли черными и русыми бородами спорящие, а утром Андрей страдал с похмелья и полз на недовольном «опеле» домой. Расстался с литературной девушкой, скучная повесть которой до сих пор лежала у него на столе, Андрей на удивление легко.
Когда они вернулись с Юлией из свадебного путешествия, в доме появился эрдельтерьер. Звали его Снап. Юлия купила его у своего приятеля-собаковода. Андрей гулял со щенком, учил его начальным командам, кормил и вытирал многочисленные лужи.
Все говорили Андрею, что он очень изменился. Стал слишком спокойным и непробиваемым. Примерно в это время он сказал Юлии, что им, наверное, придется расстаться. «Что?» — шепотом спросила она. Андрей взял щенка и ушел гулять далеко-далеко, куда раньше никогда и не ходил. Юлия ждала его, сидя на скамейке перед подъездом. Она вообще любила его встречать. Открывала окно и смотрела на улицу. Входя или въезжая в арку своего дома, Андрей видел ее развевающиеся светлые волосы,
— Ты сказал это серьезно? — спросила она, когда он вернулся.
— Серьезно, — ответил он.
Молча они поднялись на лифте в свою квартиру и молча легли спать в разных комнатах. Но Юлия в длинной ночной рубашке пришла к нему и долго сидела на кровати с сигаретой, не замечая, что сбрасывает пепел на простыню.
