— То есть ты решила завести ребенка не только из-за того, чтобы папа опять женился на тебе?
Сердце Дэни сжалось, когда она услышала боль в голосе сына. Так вот на что намекала миссис Грейнджер! Оказывается, она забеременела нарочно, чтобы заманить Брэнда в ловушку. Подъехав к дому, Дэни поставила машину в гараж и отправилась на кухню, чтобы поговорить с сыном.
— Садись, Дэйв. — Дэни не знала, с чего начать и как далеко она может зайти в своих объяснениях. — Ты знаешь, откуда появляются дети? — спросила она, понизив голос.
— Я думаю, как щенки и котята. Только с детьми это дольше. — Дэйв покраснел и уставился в пол.
— На это уходит девять месяцев, и еще требуется месяц или больше, чтобы женщина была уверена, что ребенок зачат. Сколько времени прошло с тех пор, как ты нашел своего отца, и до того дня, когда мы решили пожениться?
— Меньше недели. Прости, мама. Ты ведь не знала, что я уже у тебя есть, когда вы с папой поженились в первый раз? — Дэйв говорил с такой надеждой, что Дэни чуть не заплакала.
— Боюсь, что мы знали.
Дэни не могла лгать. Только не Дэйву. Не из-за того, что многие в Карендоне считали, будто Брэнд сбежал от нее тринадцать лет назад, когда узнал, что она беременна.
— Дэйв, я знаю, что это не то, чем можно гордиться, но все не так уж страшно. Многие пары, особенно такие молодые, какими были мы с твоим отцом, далеко не сразу обнаруживают, что у них скоро появится ребенок.
— Тогда ты и впрямь ничтожество, как все про тебя говорят! — выпалил Дэйв со слезами на глазах.
Ошеломленная, Дэни смотрела, как Дэйв отодвигает стул от стола.
— Мне жаль, что я твой сын! — крикнул он и, вылетев из кухни, протопал по коридору к входной двери.
Дэни вздрогнула, когда дверь с треском захлопнулась за ним.
Она потеряла своего сына. Все-таки Сьюзен Грейнджер, Элеонора Карендон, Доркас Саттер и люди вроде нее украли у нее Дэйва, соблазнили его тем миром, вход в который для нее закрыт.
Они использовали самые грязные намеки — единственное оружие, против которого она была бессильна. Ее собственная слабость и слабость Брэнда сыграли с ними злую шутку. Слабость двух одиноких детей, которые полюбили друг друга, позволили своим сердцам и телам унести их туда, куда им было, пожалуй, рановато.
Дэни расплакалась, но быстро вытерла слезы. Нет, она не будет трястись от страха, думая о том, что еще могут выкинуть Элеонора Карендон и ее подлые приятельницы.
Дэни стала сильной. Она пережила такие трудности, о которых эти женщины даже и помыслить не могли, такие тяжелые времена, которые согнули бы многих из них. Но она вырвалась из этого кошмара, у нее был сын, и она защитит его.
