— Никак, портреты снимать можно? — удивился Распутин.
Соколов невозмутимо ответил:
— И очень хорошие. Не хуже, чем, к примеру, сделал с тебя Феликс Юсупов, когда ты с девицами развлекался. Ещё можно фотографировать оборонительные укрепления, военную технику, самолёты — всё, что надо разведке.
Распутин покачал головой:
Неужто Гершау шпион? А я ему протеже оказывал. Сколько же нынче их развелось, лазутчиков — страсть как много!
Теперь, Гриша, тебя расстреляют вместе с Генрихом. О, тут, кстати, и порошок для симпатических чернил и куча негативов. Интересная находка! Придётся задать хозяину несколько неприятных вопросов… Сегодня я сделаю своему заклятому другу Мартынову настоящий праздник. Большую птицу мы поймали, Гриша.
Распутин взмолился:
Сдался тебе этот Мартынов! Он тебя, граф, не любит. Давай вначале найдём мою Эмилию! Душа горит, жажду её, ненаглядную…
Приятный сюрприз
Они спустились вниз, заглянули на кухню, в кладовку. Очередь дошла до спальни. Соколов удивился:
— Во всём доме строгий порядок, а тут…
Распутин всплеснул руками:
— Граф, гляди, на стуле — халат, постель не прибрана.
— И подушек для одного полковника многовато — четыре штуки. А это что? Тёмный длинный волос. Тэк-с! — Сыщик положил ладонь под подушку, рассмеялся: — Ба, да тут ещё тепло от недавно нежившейся персоны. Думаю — женского рода.
Распутин приятно заволновался, выкрикнул:
— Ты где, коварная Эмилия? Вылезай, всё равно сейчас найду. — Заглянул под кровать, радостно закричал: — Тут дамские ночные туфли!
Соколов подошёл к окну. Шпингалеты были подняты, а рамы лишь прикрыты. Сыщик растворил окно, выглянул наружу. И тут же весело сказал:
— Твоя возлюбленная не выдержала радости свидания и выпрыгнула в окно. Гляди, вот свежие следы пяток. Босой бежала. Услыхала наши голоса и прямо из постели…
Распутин потянул за рукав Соколова:
— Что, в окно сиганула? Пошли скорей в сад, найдём Эмилию.
Они двинулись по влажной чёрной земле. Под ногами шуршала прошлогодняя листва, хрустели неубранные ветки.
* * *
Через минуту их ждал замечательный сюрприз. Едва они миновали баню, как были поражены удивительным зрелищем: за бревенчатой стеной пряталась… голая женщина. Она стыдливо прикрывала груди, тщетно пытаясь скрыться от посторонних глаз.
Распутин вытаращился на женщину, огласил округу воплем:
— Нечаянная радость! Сама Зинуля Дитрих в облике Венеры!
Соколов галантно заметил:
— Мадам, земля ещё сырая. Не простудите ноги, прошу вас.
