‘А какого, собственно, лешего?’ - осенило Лисицкого.
Под его взглядом одно из тел плавно поднялось в воздух. Никакого внутреннего усилия при этом он не ощутил. Окрыленной внезапной мыслью, Кирилл шагнул в изуродованный проем. В солнечном сплетении вспыхнула горячая звездочка, и дымка полноводной рукой устремилась в землю, захватывая все больший и больший ее объем. В определенный момент этот процесс начал замедляться, но Кирилл никуда и не торопился.
Минут пятнадцать спустя земля под его взглядом пошла вверх. Впервые Кирилл испытал нечто похожее на нагрузку: тепло в солнечном сплетении обратилось в жар, который начал причинять определенный дискомфорт. Не слишком серьезный, впрочем. И это при том, что яма перед Кириллом имела около двух метров в глубину и четырех в диаметре! Натянулась, взрыхляя грунт, паутина корней, но выдержать напора дымки не смогла, с громким треском лопаясь то в одном месте, то в другом.
Не удивительно, что тяжести тел Кирилл даже не почувствовал. Однако более тонкие манипуляции: снятие модулей ТиЭй, соскабливание с пола свернувшейся крови - дались ему с определенным трудом. В такие моменты удерживаемая в воздухе земля начинала проседать и рассыпаться. Впрочем, виновницей тому служило скорее неумение Кирилла концентрироваться на нескольких объектах одновременно, нежели какие-то ограничения дымки. Словно в доказательство, под конец процесс пошел уже относительно гладко.
Завершающим этапом Кирилл попытался максимально сжать слой земли прямо над могилой, создав нечто вроде каменной полусферы. Насколько ему это удалось, он ответить затруднялся, но советь успокоилась: сделал все, что мог.
Бросив последний взгляд на могилу, юноша вернулся обратно в капсулу. Собранные вещи он с помощью дымки переложил на кресла. Затем поставил на место вырванную дверь. Сначала Кирилл планировал заклинить ее и соорудить что-то вроде засова, но оказалось, что дымка прекрасно справляется с функциями сварки: пропитанные силой детали сплавлялись воедино единым пожеланием.
Обеспечив относительную безопасность, Кирилл позволил себе немного расслабиться. Желудок словно только этого и ждал: внутренности скрутил приступ сосущей рези. Учитывая, что в последний раз он ел еще на лайнере, за полтора часа до начала пробежки, удивительно, что голод дал знать о себе только сейчас. Нервы, видимо.
- Та-а-ак, - протянул Кирилл, разглядывая схему размещения запасов спасательной капсулы.
Как оказалось, под пищевые концентраты отводилось аж шесть ящиков из двенадцати. Для двадцати человек такого запаса хватило бы на месяц ничем не ограниченной жизни. А при экономном расходовании - на все два. А уж для одного…
