Ай Мин зарылась в пальто поглубже. Она казалась ужасно юной и одинокой.
— Ты ведь очень скучаешь по своей маме, да?
Ай Мин кивнула.
Что-то в голове у меня щелкнуло. Я слезла с кровати и вышла. Тетрадь с почерком ее отца, Книгу записей, отыскать оказалось нетрудно. Я взяла ее, зная, что Ай Мин это понравится. Но когда я предложила тетрадь Ай Мин, та меня проигнорировала.
Я попыталась снова.
— Мне мама говорила, тут замечательные приключения, кто-то там едет в Америку, а кто-то в пустыню. Она сказала, что тот, кто это переписывал, настоящий мастер каллиграфии.
Ай Мин выглянула из пальто.
— Мой отец и правда писал отличным почерком, но мастером каллиграфии он не был. И вообще, неважно, насколько Книга записей красивая, это же всего лишь книга. Она не по-настоящему.
— Ничего страшного. Если ты мне ее почитаешь, я смогу подтянуть китайский. Это-то по-настоящему.
Она улыбнулась. Несколько мгновений Ай Мин листала страницы, а затем вернула тетрадь на покрывало, ставшее между нами чем-то вроде нейтральной полосы.
— Плохая идея, — сказала она. — Тут семнадцатая глава. Начинать с середины бессмысленно, особенно если других глав у тебя нет.
— Первые шестнадцать глав ты можешь пересказать. Уверена, ты их знаешь.
— Невероятно! — Она вдруг засмеялась. — Вот точно так же я изводила свою бабушку, чтобы та сделала что-нибудь, чего делать не собиралась.
— И твоя бабушка поддавалась?
— Время от времени.
Я завернулась в одеяло, словно дело было улажено.
— Прежде чем ты совсем уютно там устроишься, — сказала Ай Мин, — должна сказать тебе, что мою бабушку все знали как Большую Матушку Нож.
— Это ненастоящее имя!
— В этой истории все имена настоящие, — она лукаво наклонила голову набок. — Или, может, мне следует прибавить «Девочка»? Или «Ма-ли»? Или «Лилин»? Какое из них твое настоящее имя?
— Все они настоящие.
Но даже говоря это, я гадала, и сомневалась, и боялась, что каждое из имен занимает так много места, что, может, способно и оказаться отдельным самостоятельным человеком, а я сама в конце концов вовсе исчезну.
Совершенно запутавшись, я свернулась клубком в свободном пространстве между нами. Ай Мин тем временем продолжала листать тетрадь. Я спросила, какая была из себя Большая Матушка Нож. Ай Мин погладила меня по голове и ненадолго задумалась. Она сказала, что у Большой Матушки Нож все было разом и большое, и маленькое: длинные ресницы над узкими глазами, маленький нос и пухлые щеки, а плечи как холмы. С самого детства Большая Матушка Нож завивала волосы; к старости кудряшки у нее стали жидкие и тонкие, будто из воздуха. У Большой Матушки был смех, как карканье галки, отвратительный нрав и оглушительный голос, и даже когда она была совсем маленькой, люди опасались относиться к ней без должного уважения.
