К о н т а р и н и (после паузы). Может быть, и так, а может быть, и нет… Все равно сейчас это только слова. Н-да… А словам вы не верите.
М а р и я. Джордано сказал мне как-то: «Люди придумали много слов».
К о н т а р и н и. Для чего?
М а р и я. Вот-вот, и я его то же самое спросила. А он ответил: «Чтобы легче было скрывать их истинный смысл».
К о н т а р и н и. Да… Синьор Бруно — мыслитель… Великий мыслитель… И человек он редкий… и стойкий… Он до такой степени над людьми, что тех, кто не узнал его достаточно близко, должно это отпугивать… Н-да. Но меня он обольстил, увлек… более того — убедил. И знаете чем?
М а р и я. Вас? Знаю.
К о н т а р и н и. Ни за что не поверю, что знаете. Чем?
М а р и я. Вас? Терпимостью…
К о н т а р и н и. Невероятно!.. Как вы догадались? Я думал, что к такому парадоксальному выводу пришел один. Н-да…
М а р и я. Ну уж, вы извините, но… таким-то пустякам, ваша светлость, Джордано меня успел научить.
К о н т а р и н и. Чему тут можно научить? Как научить?
М а р и я. Тому, что минус на минус дает плюс. Вот чему. И теперь я это знаю… Терпимость на деле означает величайшую нетерпимость ко всякой нетерпимости.
К о н т а р и н и. Боже мой! Чтобы женщина была так умна!
М а р и я (с горечью). А! Чего зря говорить, ваша светлость. Дура я набитая, вот что. Не поверит ведь никто: из Неаполя и дура-дурища. Лясы тут с вами точу, нет чтобы дело делать. Ведь у самой-то что спереди, что сзади — ничего, кроме Джордановой материи. А у ней только и хорошего, что бесконечная… (Смеется.) Дурища, она и есть.
К о н т а р и н и. Напрасное самоуничижение, синьора Мария. Н-да. Впрочем, порой вас трудно понять. Вы…
М а р и я (насмешливо). Ну-ну?
К о н т а р и н и. Вы очень неожиданная женщина, вот как я бы сказал о вас. Н-да! (Вставая.) А теперь, к сожалению, вынужден вас покинуть. Видно, у Чотто это надолго. Мне пора — дела! Вы остаетесь?
М а р и я. Да, я буду ждать.
К о н т а р и н и. Всего наилучшего, синьора!.. (Уходит.)
Слева на авансцене появляется Ч о т т о. Его догоняет М о ч е н и г о.
М о ч е н и г о. Чотто! Чотто! Постойте. Едва угнался за вами.
Ч о т т о (сухо). Чем могу быть полезен, мессер Мочениго?
М о ч е н и г о. А что, мы не можем больше так вот просто поболтать, душу отвести?
Ч о т т о. Извести.
М о ч е н и г о. Прошу вас, Чотто, хоть вы-то не побивайте меня камнями.
Ч о т т о. Кто-нибудь уже пробовал?
М о ч е н и г о (угрюмо). Пусть попробуют. Живо шею сверну. Я в своем праве.
