Когда дверь снова отворилась, низший пропихнул вперед Ба, а сам остановился на пороге.
— Можешь быть свободен, — кивнул ему высший.
— Ба! — воскликнула я, бросаясь к ней в объятия.
— Глупая. — Она ласково погладила меня по волосам. — Что же ты наделала?..
— Прости, я пыталась помочь…
— Это все, безусловно, очень трогательно, — язвительно перебил демон, — но есть вопрос, который я хочу прояснить.
Ба отстранилась от меня и посмотрела высшему прямо в глаза. Совсем как я.
— Тебе всего лишь нужно ответить на мои вопросы честно, и, возможно, — последнее слово высший подчеркнул, — я пощажу твою внучку.
Осознав, что спасение бабушки не предполагалось, я хотела возмутиться. Однако Ба опустила руку мне на плечо, призывая успокоиться.
— Что вы хотите знать, махр? — спокойно спросила она.
— А ты действительно умна… — Высший хмыкнул. — Для своего вида, разумеется.
Холодная надменность, сквозившая в каждом жесте и взгляде демона, злила. А осознание собственной беспомощности рождало в душе глухую ярость.
— Я хочу знать, как она, — кивок в мою сторону, — смогла пробраться внутрь тюрьмы, миновав охранные заклинания и сети. И почему твоя внучка не умерла, когда я бросил в нее два мощнейших заклятия?
— Вы ведь уже сами все поняли, махр, — вздохнула бабушка.
— Я хочу, чтобы ты подтвердила. — Взгляд серебристых глаз стал непроницаемым, жутким.
Я поежилась.
— Сатрея невосприимчива к магии. — Голос Ба прозвучал устало. — Иногда она может видеть колебания воздуха, которые возникают при формировании заклятия.
Я, вытаращив глаза, смотрела на ту, что воспитывала меня с пеленок. Она знала? И ничего мне не сказала?
— Что еще?
— Большего я не знаю. Сатрея никогда не обучалась подобному, ее потенциал остается неясным. Одно известно точно: магия на нее не действует. Никакая.
— Немыслимо! — отрезал демон.
— Почему же? Эволюция должна была найти выход. Наш вид так или иначе пытается адаптироваться. Сатрея просто одна из первых.
— Мысль интересная, — согласился демон. Или все же отмахнулся? — Это все или есть еще что-то, о чем мне следует знать?
— Это все.
Бабушка держалась с достоинством. Великий, как же я ей горжусь!
