«Олимпик» в первом тайме пропустил два мяча и третий – перед перерывом. Румыны быстро отстрелялись, так что конец матча можно было не смотреть. Мальчик видел в окно бывшей комнаты матери, как за стеклом танцуют тени веток старого апельсина.
Он никак не мог заснуть, все думал об аресте Альфа́. О том, что почти мог дотронуться до солнца, когда залез на дерево. О легавых. Почему старший брат не услышал свиста? Ведь он свистел! Взрослые странно себя ведут. Мама, Бэмби, дед с бабушкой не говорят при нем об Альфа́, не отвечают на вопросы, шепчутся, как будто тот сделал ужасную глупость. Тидиан не любил, когда его отстраняли, он не малыш! Нечего врать ребенку «ради его же блага».
В квартире было жарко, несмотря на приоткрытое окно. Слишком жарко, чтобы заснуть. Тидиан смотрел на огоньки ароматических пирамидок, отгонявших комаров на балконе. Он лег головой в другую сторону, но тени никуда не делись.
Мальчик дремал, но тут нахлынули пугающие мысли о мужчине, который заявился вечером к ним домой. Он чмокнул маму в щеку, сказал «Привет…» – и его голос прозвучал как воплощенный ужас. Тидиану не нравился сосед. Ему пришлось уйти с дедом, оставив маму с ним одну. Она называла его Ги, а похож он был на Фредди Крюгера – один старшеклассник пересказывал на перемене содержание фильма ужасов про этого убийцу детей. Нет, Тиди решительно не одобрял общение мамы с другими, кроме них с Альфа́, мужчинами!
Он крепко зажмурился, отгораживаясь от холодного черного огня теней на простыне. Ему крепко-накрепко запомнился рассказ деда Муссы о том, как мама ослепла в хижине на берегу реки из-за того, что смотрела на солнце, а потом стала сильнее, красивей, умнее и превратилась в самую лучшую маму. В маму, которая все чувствует, обо всем догадывается и читает мысли. Значит, побыть слепым – все равно что пройти испытание.
Тидиан свернулся в клубок. Он тоже должен тренироваться. Дедуля рассказал, как мама научилась ориентироваться на слух, как восстанавливала в памяти окружающий мир, каким видела его при свете ясного дня.
Он поднялся, не открывая глаз, и попытался вспомнить, где находятся шкаф, дверь, окно. Продвинулся вперед на метр и стукнулся об стену, открыл глаза и тут же снова зажмурился.
Он посоветуется с дедом и бабушкой, начнет упражняться по ночам, и днем тоже, будет играть в футбол с повязкой на глазах, находить дорогу в школу, ориентируясь на звуки улицы, узнавать друзей по голосам.
Он станет стремительным – как Зидан и Баррада. Заставит работать все инстинкты и чувства.
