И тут все погасло.
Он вглядывался в темноту, но ничего не видел.
Он снова бежал – по коридорам, тупикам, попадал в карманы. Может, он не ослеп? Может, снаружи все также сияет солнце? Вдруг за дверью есть свет и он наконец перестанет натыкаться на препятствия, чувствовать боль, плакать, истекать кровью, ощущая ее вкус и жар, но не ведая, красного ли она цвета?
Возможно…
Заухала сова.
Сердце Тидиана постепенно успокаивалось. Голос птицы он слышал наяву. Не во сне, это точно.
Под окном. Крик разбудил его. И спас.
Мальчик долго сидел на кровати, обнимая мяч.
Это был сон, всего лишь сон. Мяч никуда не делся.
Ему до ужаса хотелось крикнуть «Мама!», но он сдержался.
«Ты уже большой…»
Из гостиной доносилась музыка. Взрослые разговаривали.
У них гость?
Сова улетела. Наверное, кто-то ее спугнул. Или она отправилась спасать других детей.
Тидиан успокоился и заснул.
18
21:28
Жюло вышел на мол, опустился на колени и принялся отряхивать песок с ног, чтобы обуть мокасины. По набережной мимо него пробежали три девушки – им не мешали пот, соленые брызги и гравий под кроссовками.
Лейтенант непроизвольно проводил их взглядом. Его мысли витали далеко, он смаковал малюсенькую победу, подтвержденную текстом сообщения: ключевое свидание назначено на завтрашнее утро. Поколебавшись, он решил ничего не пересылать Петару. К десяти утра он будет в отделе, дождется шефа и сделает ему сюрприз. Флор хотел провести часть расследования, связанную с забором крови, в одиночку. Сыграть сольную партию.
Жюло обувался, глядя на стоявшие перед ним дома.
А что, если дело будет разбираться в особом порядке?
Мысленно он все время возвращался к цифре 13 в нике Bambi… В Буш-дю-Роне насчитывалось два миллиона обитателей – практически столько же живет в Словении, на Ямайке или в Катаре. Периметр обширный, но все сходится на Пор-де-Буке, а точнее – на штаб-квартире ассоциации «Вогельзуг», где работал Франсуа Валиони. Петар на этот счет был уклончив, но чувствовал себя в фокейском городе[48], как угорь в лагунном озере Бер, и имел долгий опыт работы в марсельской метрополии, знал ее коды, сети и соотношение сил.
Жюло приехал из Страны басков и был здесь чужим. От реальности его словно бы отделяла невидимая стена, и ему приходилось непросто в Пор-де-Буке, этом театре, где все пересекались со всеми, каждый следил за каждым и вел свою игру, зная реплики других действующих лиц. Жюло выступал в роли зрителя, неспособного понять умолчаний, невысказанностей, дидаскалий
