Агата самым бессовестным образом полагалась на общепринятые стереотипы: никому не придет в голову заподозрить в чем-то предосудительном женщину среднего класса в возрасте за сорок. И хотя ей не исполнилось сорока, в этих очках она вполне выглядела на этот возраст.
– Разумеется, мадам.
Метрдотель знаком подозвал одного из официантов и обратился к нему по-французски; тот проворно нацарапал номер в блокнотике, свисавшем с пояса. Агата оказалась права в своих предположениях: это был вагон второго класса, купе в дальнем конце, рядом с паровозом.
По пути в салон она лихорадочно соображала. Подойти к двери купе и постучаться? И что? Нельзя же в лоб спросить: дескать, это вы – любовница моего мужа? Или: а у вас фамилия настоящая?
Нет, прямолинейный подход ничего не даст, кроме неловкости. Тут нужна более тонкая стратегия: улучить момент и завести случайный разговор – так больше шансов, что девушка ненароком проболтается.
Официант усадил ее за единственный свободный столик, принес кофе и птифур[8]. Агата откусила пирожное в форме сердца, и на язык брызнул малиновый джем – невыразимое наслаждение. В дальнем конце салона пианист ударил по клавишам: начальные ноты «Фантазии» Шопена. За окном возник городок на вершине холма: терракотовые крыши лепились вокруг старинной колокольни. Агата глянула на часы: до Венеции меньше часа. Восточный экспресс отправляется лишь в девять вечера, так что у нее куча времени на то, чтобы посмотреть город. Она давно предвкушала эту возможность; нельзя позволять гипотетической… как ее назвать… случайности портить долгожданные планы.
Служащий в агентстве Кука попытался навязать ей заранее оплаченную экскурсию, однако Агата была твердо намерена избегать подобных моментов: ей хотелось посмотреть город с речного трамвайчика, каким пользовались обычные горожане. У нее с собой имелся путеводитель, так что она рассчитывала справиться самостоятельно.
Неожиданно в голову пришла мысль: дождаться, пока та девушка сойдет с поезда, и последовать за ней на безопасном расстоянии, а там уже невзначай вступить в разговор.
Ты сошла с ума. Выброси эту ерунду из головы!
Голос Арчи, низкий и угрожающий.
Вспомнился последний вечер, когда он ушел из дома в ярости из-за ее отказа разводиться. Она никогда не забудет его взгляд – словно чужой человек поселился в когда-то родном теле.
Арчи требовал развода, однако наотрез отказался связывать имя Нэнси с бракоразводным процессом – вместо этого он собирался подстроить какую-то фальшивую встречу с подставным лицом в отеле.
