Нам нигде особо не нравилось, но мы не расстраивались. Мы курили сигареты Кэмел Лайтс. Вообще-то, мы были некурящими, но в ярком свете прожекторов и под грохот музыки сигарета помогала скрасить отсутствие тем для разговора.
Когда я была на втором курсе университета, я встретила свою первую любовь. В то время факультет философии располагался в здании юридического факультета на улице Солонос, и там училось мало юношей. Если говорить точно, то на 500 девушек-студенток приходилось всего двое или трое парней. Естественно, я искала в других местах кого-нибудь, кто бы мог поразить мое воображение. Студенты по соседству не производили на меня такого впечатления, как это сделал один человек, завсегдатай бара «Эналакс» в районе Экзархея.
Незнакомец из «Эналакса» был намного старше меня, ему был 31 год. Он получил степень фармацевта в Италии, много путешествовал, читал зарубежную фантастику и писал собственную книгу. Он даже танцевал как-то по-другому, используя необычные движения. Он пользовался одеколоном «Van Kleef & Arpels» (как я позже узнала). Первым подарком, который он мне сделал, был томик Артура Шницлера «Ночные игры» (1926), самый прекрасный роман из всех, что я читала. Многие из моих сокурсников собирались по вечерам в том же баре, но я приходила, только чтобы увидеть Димитрия, и поговорить с ним. Мир, о котором он так ярко рассказывал, был мне незнаком. Я была изумлена.
Станет ли он мужчиной моей судьбы? Тогда мне казалось, что наши отношения были лучшими двумя годами моей жизни. Учеба давалась мне чрезвычайно легко. Димитрий как-то рассказал мне о своем знакомстве с наркотиками в Италии, но это было уже в прошлом. Мое желание слушать его голос было ненасытным, я была влюблена. Я не придала важности сообщению о наркотиках, потому что им не было места в нашей повседневной жизни. Каждый вечер мы ходили поесть в какой-нибудь очередной кабачок в Экзархее, в очередной бар – послушать музыку, а затем к нему домой, чтобы заняться любовью.
Я никогда не пробовала наркотики, ни до Димитрия, ни после него, я не чувствовала в них необходимости. Дома мы всегда были счастливы. «Я ни разу не видела такой семьи, как ваша, – никогда никаких проблем», – сказала однажды подруга моего брата. «Ваша единственная причина для беспокойства – все ли кошка съела из своей миски». Тем временем мой ум постоянно искал новые возможности. Мы с Вили решили отправиться в месячный молодежный тур по Европе по проездному железнодорожному билету InterRail. Нам было по 20, и мы начали свою экскурсию, подкрепляясь сандвичами с бифштексом, приготовленными матерью Вили. Мы 30 дней провели в поездах с остановками для отдыха в Стокгольме, Париже и Манчестере.
