.
Дополняет сообщение Герберштейна Михалон Литвин, писавший, что Василий III «увеличил свою столицу, построив в ней слободу Наливки руками наших наемных солдат и дав ей это имя в укор нашему племени, склонному к пьянству» К своим пехотинцам великий князь прибавил также отряд «конных стрельцов», о чем в 1525 г. поведал епископу г. Комо Павлу Иовию участник русского посольства к римскому папе Дмитрий Герасимов>10,
Однако содержание отрядов наемников, широко использовавшихся в армиях многих европейских государств, ложилось значительным бременем на великокняжескую казну и совершенно не соответствовало тем масштабным задачам, которые стояли перед русским войском в деле обеспечения обороны страны, Дефицит огнестрельной пехоты московские власти восполняли привлечением пшцальников северо-западных русских городов на службу в другие области государства. Так в 1535 г. из Пскова к Москве были посланы четыре сотни пшцальников, снаряженные псковичами >11. Спустя 10 лет, в связи с подготовкой очередного похода на Казань, с Новгородских посадов, рядов и погостов, было велено нарядить 2000 человек пищальников, из которых одна половина должна была выступить конными, другая пешими. Сверх того, с тех же мест требовалось снарядить дополнительно 1937 человек на конях, из расчета одного с трех белых или пяти тяглых дворов.
Пешим пищальникам указывалось быть «в судех, а суды им собе готовити собою; а у конных людей и у пищальников у конных суды были ж, в чем им корм и запас свой в Новгорода Нижний провадити; да у тех же пищальников у конных и у пеших, у всякого человека по пищали по ручной; а на пищаль по 12 гривенок безменных зелья да по 12 гривенок безменных же свинцу на ядра; и на тех бы людей на всех на них однорядки или сермяги, крашены»'>2.
В обоих случаях речь идет о посадских ополченцах, собираемых в поход на средства местных обществ. Причем их обеспечение вооружением и служилым платьем должно было соответствовать определенным требованиям, что косвенно свидетельствует о наличии постоянных отрядов пищальников, на которых и должны были походить ополченцы. Подтверждает этот вывод и грамота великого князя Ивана Васильевича, присланная в Новгород в том же 1545 г., в которой говорилось, что «ему били челом Ноугородские пушечники и пи-щальники 29 человек о том, что велено с белых мест к Казани взяти со двора по человеку, да по две гривенки зелья, и им дат и с двора по человеку, да по две гривенки зелья, дати не мочно: и Государь их пожаловал со двора по
