Подобную волнующую комбинацию букв и цифр они печатали впервые: и молодой полицейский, и старая печатная машинка.
Семерка попадалась часто – в датах рождения, телефонных номерах и прочем. В семерке самой по себе нет ничего сенсационного. Слово «девочка» тоже встречалось нередко: одна девочка не так давно видела кражу, ей было как раз восемь лет, она оказалась отличной свидетельницей, смогла описать ветровку вора вплоть до цвета кнопок, кнопки были темно-серые, хотя сама куртка – черная.
Даже слово «пропали» полицейский с машинкой уже печатали. Пропадали велосипед, машина, мужчина… Все что угодно уже пропадало. Велосипед и машина, кстати, так и не нашлись, а мужчина вскоре объявился.
«Семь девочек пропали без вести».
Именно так полицейский и представлял себе эту профессию, пока рабочая рутина не научила его варить кофе и писать протоколы.
И наконец – вот оно! Как в детективном романе! Как раз в его смену пришел этот немного затхло пахнущий человек, снял засаленную кепку и прокашлял это сообщение. А потом – и того хлеще: оказывается, пропала еще взрослая женщина! Молодой полицейский знал пару обязательных пустых фраз и для начала преподнес их с широким жестом фокусника: «Я передам эту информацию. Мы обо всем позаботимся. Будьте готовы к допросу». А потом стал передавать эту информацию.
Новости не бегают. Они прыгают. Из уха в ухо. От места к месту. Но такой новости самой и делать-то ничего не нужно. Ее передают по проводам, радиоволны быстро разносят ее по всей стране.
И к нашим родителям отправили полицейских. Они всегда приходили по двое. Мужчина и женщина. Женская чуткость и мужская сила, чтобы поддерживать падающих в обморок родителей. Они надеялись, что разговор будет происходить примерно так.
Женщина-полицейский: Госпожа NN? Мы бы хотели с вами поговорить. Мы из полиции.
Госпожа NN: Да, я вижу. Что натворил мой муж?
Женщина-полицейский: Речь не о вашем муже.
Госпожа NN: Ох. Тогда лучше я присяду. Входите, пожалуйста.
Женщина-полицейский: Секундочку, сейчас вытрем ноги.
Госпожа NN: Да бросьте вы.
Женщина-полицейский: Это правда, что ваша дочь уехала в летний лагерь?
Госпожа NN: Да, ездила, но ей там не понравилось. Она мне позвонила, и мы ее забрали. Вот, смотрите. Она как раз чистит фасоль.
Госпожа NN открывает дверь, и полицейские видят кухню. Там сидит девочка и чистит фасоль.
Женщина-полицейский: Ну, тогда приятного аппетита!
Но все эти разговоры проходили не так. Конечно, нет. Может, родители и не падали в обморок, но самые широкие ворота их сердец распахивались настежь и туда влетал страх, как ветер, гонящий черепки. Пропала!..
