Необычное «чутье» меня не подвело. Почти через минуту «пробежки» на четвереньках с несколькими поворотами я отодвинул открученный, но аккуратно установленный на место кусок обшивки. За ним оказался тот самый маленький тамбур с дверцей.
Сильно хотелось наверх, однако сейчас там нас ничего не ждало, и я обреченно провернул задрайку.
К сожалению, мое сегодняшнее сознание обонянием в невидимых «походах» не обладало и вонь ударившая в лицо сразу дала понять — здесь в трюме имеется не только балласт. Видимо в емкостях, что я принял за хранилище воды или топлива скапливались отходы жизнедеятельности корабля.
Прокачивать легкие таким амбре и делать дыхательные упражнения я не решился.
Включил фонарик. Луч выхватил небольшую площадку из рифленой стали под ногами и необъятную громаду трюма, где в районе машинного отделения был запрятан ниже ватерлинии смертоносный фугас.
Посветил вниз. Лесенка в противных потеках сомнений не оставляла — отхожее место у покойных бойцов находилось именно здесь.
Решил возвращаться, но в это время из-за полуоткрытой двери послышался непонятный шум и возня. В другой ситуации я попросту спустился бы по ступенькам, приютившимся под ногами, но сегодня это было невозможно. Тошнотворный комок и так уже подкатывал к горлу, и представить себя карабкающимся вниз по уделанной нечистотами лестнице оказалось выше моих сил.
«Сканер» мой тоже не работал видимо шокированный густым амбре.
«Будь что будет», — решил я и встал чуть левее створки, чтоб не попасть под лучик возможного фонарика, перехватив автомат для удара прикладом.
В этот момент на той стороне что-то брякнуло еще раз и дверка начала открываться…
Полная темень, вонь и хлюпающие звуки.
Задумываться о чем-либо не хотелось, да и от всепроникающего мерзкого запаха спасения не было.
Спасти нас теперь могло только чудо.
Когда неизвестный открыл дверцу, то его, как и можно было ожидать — стошнило. Все-таки он был сильно брезглив этот весельчак Франсуа. Да-да, это оказался именно и здорово, что легионер успел-таки ругнуться на французском, прежде чем опорожнить желудок. Иначе получил бы он кованым прикладом моего автомата за милую душу…
Попробовал «тюкнуться» к нему в голову, но там сейчас было только отвращение. Тогда я разлепил губы и позвал его в полголоса.
— Франсуа…
Реакция легионера оказалась мгновенной, но я успел перехватить ствол чуть не уткнувшийся мне в пузо и осветил фонариком свое лицо. Про себя отметил, что все-таки я остался достаточно быстрым, и это не могло не радовать.
