-Итак, начнём эпизод 7. Здесь произойдёт общение между человеком и духами - говорил, читая по бумаге, несколько раз выпадавшей из рук, режиссёр Сташевский.
Камера поехала... Лазарь, глубоко вдыхая вечерний воздух, вспомнил мать и её коров, которых числом было 12 и они их всех знала по именам.
-Лазарь, мы начали! - крикнул к мегафон режиссёр и откинулся на переносной стул.
Молись во всякое время, ибо само время не вечно. Закрой, мой Лазарь глаза и вспомни те луга и голос матери, взывавший в шумящее шмелями пространство. Вот где была истинная святость! А теперь ты зачем то восторгаешься глупыми мечтами о возрождении твоей страны... Ты готов душу положить за этот народ, который пьёт с утра до вечера, разносит мат-перемат из одного дома-тюрьмы в другой? Мнишь себя праведником, а ведь когда Элеонора стояла голым задом перед тобой, разве не пробежала по телу некое бурление неутолённой страсти?
Лазарь есть дух. Лазаря любят духи. Кто способен не любить Лазаря?
...Элеонора дико кричала, истекая молодой кровью. Охранники особняка, матерясь и махая руками-мельницами, пытались хоть чем-то помощь насаженной на пики девушке, упавшей со своего балкона на высокую стальную изгородь.
Лазарь и Сташевский, пыхтя как бегемоты, взобрались на гараж и взялись за помощь пострадавшей. Зазвонил сотовый девушки и где-то в Москве обеспокоенный губернатор, ещё не отошедший от горячего разговора с "хозяином Кремля", мерил просторную гостиничную комнату громадными шагами.
-Слава Богу! - выдохнул Квача, когда бессознательное тело подруги Михалыча сняли с пик. -Жить будет?
Бледный Сташевский проговорил:
-Куда она денется! - и высморкался в носовой платок, купленный в Канаде.
А Элеонора кружилась в потустороннем мире в облаке радости. Голосов вокруг было миллион. Прекрасное личико девушки обмывал бережливый свет, льющийся с неведомых глубин высоты. И восторг от ощущения чистоты и отрешённости от мира был где-то рядом, однако, держался войти во внутрь Элеоноровой души.
-Главное - дышит - перепачканный Квача, приставленный лично охранять Элеонору, высказал то, что рвалось наружу.
Вот грудь девушки поднялась и полноценное дыхание вернулось в её раненное тело. Язык, отталкиваясь от своего корневищя, по-женски был многословен:
-Лазарь, я была в раю! Мне выпала честь попасть в незабываемые края вечной радости, куда так стремишься ты. Но я...
Сташевский, командуя операторами, начал съёмку.
-...я побывала там не ради денег и славы, а потому что раскаялась в своей беспомощной грязи. Слушайте меня: деньги несут погибель миру, от которого задыхаются и рыбы и животные. Этот мир идёт к концу. Кто виноват, что задуманная Богом как райское благословение земная блаженная обитель превратилось в вертеп разбойников и убийц? Всему виной наша жадность обладать всем и вся. Для чего нам третья машина и шестой дом, когда в соседней квартире от рака груди тихо гниёт твоя соседка, которую ты когда-то звал милой и доброй? Зачем тебе слава и деньги, Лазарь?
