. Согласно рапорту французского представителя при Добровольческой армии от 29 ноября 1918 года, Носович был направлен в Царицын в мае 1918 года французской военной Миссией в России
[512].
Что же касается непосредственно заговора послов, то и здесь трудно упрекнуть советских руководителей в многословности. В связи с ограниченностью источниковой базы и важностью события для ранней советской истории исследователи оставили нам слабо детализированную и политически тенденциозную картину случившегося. Как правило, доступные историкам свидетельства о диверсионно-разведывательной деятельности представлены источниками наподобие письма председателя ВЧК Ф. Дзержинского адвокату Флаку[513], где он объясняет, что «В т. н. деле Локкарта выявилось, что представители Англии Локкарт, представитель Америки Пуль, представители Франции Ловерно[514] и Гренар имели широкое разветвление своей агентуры, в задачи которой входили не только шпионаж, но и борьба с Советской властью. Борьба эта выразилась в дезорганизации сил молодой республики, особенно Красной армии, в поджоге продовольственных складов, взрыве мостов и снарядов и многих тому подобных преступлениях»[515].
С другой стороны, и западная традиция оперировала образами события — Сидней Рейли и Брюс Локкарт стали героями комиксов, превратились в стереотипный образ «британского разведчика», всегда успешного, неизменно коварного и холеного. В свою очередь сотрудники французских разведслужб, принимавшие участие в «заговоре послов» остались малоизвестными, чем продемонстрировали более высокий профессионализм.
В данном контексте примечательна судьба одного из фигурантов дела Локкарта, французского разведчика Анри де Вертамона, осуждённого ревтрибуналом ВЧК и практически выпавшего из поля зрения исследователей. Его биография заслуживает отдельного описания[516], здесь лишь отметим, что вершиной его карьеры стала поездка в Советскую Россию в 1918 году по приказу Морского министерства в качестве тайного агента французской разведки. По утверждению самого де Вертамона, он принял предложение отправиться в Россию в качестве главы секретной миссии, «целью которой было уничтожение материальных и военных запасов, которые после Брест-Литовского мира большевики уступали немцам»[517].
Одним из источников (хотя и скудным), послужившим основой для реконструкции деятельности де Вертамона в России стал рапорт одного из сотрудников его миссии, су-лейтенанта Тессье, описавший основные механизмы формирования миссии и круга ее взаимодействий. Известно, что в нее вошли 3 офицера, двое из которых до войны проживали в России, хорошо знали русский язык и даже вместе работали в Париже в миссии военного атташе, графа Алексея Игнатьева. О целях пребывания капитана 3 ранга де Вертамона в России был осведомлен персонал французской военной миссии.
