Первый вывод: русские «слушают» недостаточно.
Качество прослушивания оставалось средним, в действительности из 143 радиограмм, только одна была получена сразу тремя станциями и ещё девять — двумя из них.
Второй вывод: русские «слушают» плохо.
Эти радиограммы, отправленные в Псков, были изучены с большей или меньшей быстротой и более или менее тщательно, они были переписаны на латинице, зашифрованы и отправлены потом Верленом в Париж.
Процент радиограмм, над которыми была проведена работа на месте, составляет порядка 32 %»[225].
«С 4 по 9 августа, в новом докладе было показано, что 60 % радиограмм теперь можно использовать, некоторые из которых были даже одинаково приняты тремя постами».
«Для того, чтобы наша организация была полноценной, я добавил, что будет необходимо создать главный пост со стратегическим значением на Северном фронте, для координации действий всех радиостанций фронта»[226].
Сомнительно, что миссия дала хорошие результаты. Инспектировавший 5-ю армию полковник Рампон в конце октября 1916 года отмечал, что телефонная связь плохо организована и плохо защищена[227]. Вряд ли можно предполагать, что при сложностях с организацией собственной связи, наши войска демонстрировали оглушительные успехи в прослушивании телефонных переговоров противника.
Интенсификация французских и английских поставок военных материалов в Россию требовала их своевременной доставки в промышленность и на театры военных действий, что было возможно только при отлаженной логистике. Своим известным высказыванием «Россия уподобилась заколоченному дому, в который можно было проникнуть только через дымовую трубу»[228] генерал Головин охарактеризовал сложившееся в результате блокады положение, существенно осложнившее вопросы транспортировки поступавших от союзников военных материалов. В центре внимания отныне была пропускная способность железных дорог внутри страны, состояние железнодорожной и морской инфраструктуры в целом. Известно, что наиболее густая сеть железных дорог приходилась на Центральную Россию и западные губернии, в то время как Север и Дальний Восток значительно уступали по этому показателю. Например, основной северный порт Архангельск был связан с остальной территорией страны единственной узкоколейной веткой.
Кризис снабжения в условиях блокады Российской Империи стал осознаваться французами с весны 1915 года. Вышеупомянутые проблемы с состоянием железных дорог обозначил генерал По во время своей первой поездки в Россию. Тогда это ещё не вызывало серьёзной тревоги, однако со временем проблема стала все чаще звучать на страницах рапортов военного и военно-морского атташе, офицера связи. В середине декабря 1915 года военно-морской атташе Жан-Жюль Галло
