В июне 1915 года Жозеф Жоффр представил в Военное министерство проект централизованного «управления войной» под эгидой французского Генштаба. Согласно проекту предполагалось выделение каждой союзной страной аккредитованного генерала, детально осведомленного о положении своей армии[150]. В пространстве коалиционной войны Россия вместе с Сербией и Италией мыслились Жоффром как единое целое Восточного фронта, направленного против Центральных держав[151]. Более того, французский главнокомандующий полагал, что эффективный прорыв возможен именно на Восточном фронте, в связи с чем придавал особенное значение своевременному материально-техническому обеспечению России и восстановлению её армии для грядущего наступления[152].
Сотрудник Второго бюро Пьер Паскаль, будучи в Генштабе в Шантийи, равным образом отметил, что там он «кроме кодирования и дешифровки познал всю относительность идеи союзничества: перед русским военным атташе бравым полковником Игнатьевым, издалека возвещавшим о себе звоном шпор, закрывались все досье»[153]. Похожая ситуация сложилась и в России, о военном министре Шуваеве он вспоминал так: «Полковник рассказывал мне, что посещая с ним Кавалерийскую школу, он услышал его слова: «Военного атташе здесь нет, значит, можно говорить…»[154]. И также впоследствии: «Кажется, Аверьянов[155] отказался принимать иностранных военных атташе, сказав: «Это такие люди, толком не знаешь, что им сказать… Лучше их не видеть совсем»[156].
Несмотря на то, что режим секретности был естественной практикой в любых вооружённых силах, логика коалиционного взаимодействия и опыт Первой мировой войны позволили говорить о переходе от «старой дипломатии», основанной на национальном интересе и секретности, как основном методе работы, к «новой дипломатии», предполагающей повышение уровня доверительности во взаимоотношениях партнёров по коалиции[157]. Это подтолкнуло Жоффра к очередным кадровым перестановкам. Он принял решение заменить генерала По на посту главы Миссии генералом Жаненом, прекрасно знающим русский язык, пользующимся серьёзным влиянием и уважением в русском штабе[158].
Изначально военное министерство Франции подавало ситуацию следующим образом: дивизионный генерал де Лагиш займёт пост военного атташе при русском Императоре, генерал По останется главой французской военной миссии, а генерал Жанен — станет его помощником[159]. Однако, подчинение генералу По было, скорее, формальностью. В апреле 1916 года он уже не мог полноценно исполнять свои обязанности, так как его здоровье оставляло желать лучшего. На отъезде По настаивала и русская сторона, вопрос его возвращения во Францию был делом времени. Майор Ланглуа так писал верховному главнокомандующему:
