Небо закрыто льдами | страница 48
Мне нужно было замерить толщину снежных сугробов.
Все время я не мог отделаться от странного ощущения, что снег издает какой-то слабый, едва уловимый, но очень знакомый запах. Я долго не мог понять, что напоминал мне этот запах, а потом вспомнил. Так пахнут в кадках соленые огурцы. Я даже рассмеялся от неожиданности этого своего открытия.
Должно быть, запах этот придавало снегу близкое соседство соленой океанской воды.
Уходить со льдины не хотелось. «Вот у такой же, быть может, льдины швартовалась и лодка Гаджиева, — кольнула внезапная мысль. — О чем они думали в ту минуту? Похожи ли были их переживания на то, что сейчас на льду испытал я? Видели они эту невероятную чистоту неба?»
Вряд ли, им было не до того. Лодка едва держалась на плаву, и топлива было мало, и отбиваться было почти нечем, если бы вдруг на них напала погоня…
Я вспомнил, как хотел когда-то найти в этих льдах хоть что-нибудь сохранившееся до последних дней от таинственно исчезнувшей лодки отца. Я горько усмехнулся. Если бы и в самом деле они высадились на лед и если бы действительно хоть что-нибудь они оставили здесь, все равно никто бы и ничего не сумел найти. Льды не стоят на месте. Льды совершают вечный круговорот. Они рождаются и умирают, ледяные поля перемалывают друг друга, как гигантские жернова, и разве сохранится что-нибудь забытое на их поверхности?
Выходило так, что оставалось мне выполнить только последний отцовский завет. Он хотел, чтобы я тоже был подводником.
В эти трудные дни мне некогда было разбираться с самим собой, некогда было выяснять, так ли, как когда-то отца, тянет меня к службе на подводных кораблях. Отрицательно ответить на этот вопрос я не мог. А чтобы честно сказать себе «да», мне надо было еще многое передумать.
Глава 8
Самые трудные мили. Чикин и Штурманов. Подводный клуб интересных встреч
Лодка вошла в неведомое — так смело можно назвать арктический район, через который пролег курс нашего атомохода. На всех картах всегда рисуют картографы эти места «белым пятном».
Ледовая обстановка здесь резко отличается от других мест океана. Капризно и угрожающе непостоянна толщина льдов — сказывается, должно быть, внезапный и резкий перепад океанских глубин. То и дело возникают на пути атомохода из черной подводной тьмы клыки айсбергов — вечных бродяг, вмерзших в сплошные ледяные поля.
Атомоход мечется вверх и вниз, все время меняя скорость, курс, глубину, и мы давно уже забыли, что такое спокойные вахты.
