Дважды взвивается желтая ракета: «Закрепляйся, закрепляйся!»
19 октября 1942 года
Среди загорелых, плечистых, немножко медлительных морских пехотинцев, высаживающихся на наш берег, я заметил одного, как мне показалось, случайного человека. Он был маленького роста, щуплый. Потоптавшись возле трапа несколько секунд, он, ощутив на себе мой пристальный взгляд, быстро нырнул в толпу. Идти за ним вслед я не решился: нехорошо, неприлично гоняться за человеком, который избегает встречи с тобой. Но вот он сам подходит ко мне. В петлицах знаки старшего лейтенанта, на гимнастерке гвардейский значок, на поясе нож с красивой рукояткой — такими ножами вооружаются и хорошо владеют десантники. Да, это, конечно, не морской пехотинец. Я где-то с ним уже встречался, но где — не могу вспомнить.
Он спрашивает:
— Как пройти в штаб дивизии Родимцева?
— В штаб… — Я мог ответить, но прежде спросил: — А кто вы такой?
— Командир первой роты второго полка гвардии старший лейтенант Драган. Показать документы или так поверите, товарищ «пригульный комиссар»? — Хитроватые глаза его заискрились иронией.
— Когда же вы покинули свою роту?
— Роту и тот батальон, в котором я встречался с вами перед атакой на вокзал, я не покидал до первого октября.
Да, именно там, в первые дни боев за вокзал, я встретился с ним, но не могу поверить, что это он. Не могу, потому что вот уже с месяц во всех сводках и донесениях значится, что первый батальон, сражавшийся за вокзал, погиб полностью 21 сентября, что от этого батальона остался в живых только один младший лейтенант Колеганов.
Правда, и тогда, посылая донесение на телеграф, я не верил, что батальон, с которым 18 сентября участвовал в атаке, полностью погиб. Не хотелось верить, потому что знал бойцов этого батальона. Они умели драться с врагом.
Что случилось с батальоном после 18 сентября, мне стало известно только теперь от этого товарища — Драгана Антона Кузьмича. Вот его рассказ.
— Когда я повел роту в обход вокзала, это было уже девятнадцатого сентября, меня догнал комбат Червяков. Он сказал: «Надо запастись гранатами». Наступала ночь. Темнота, кругом грохочет бой. Чувствовалось: фашисты ждут удара со стороны Волги. Медлить было нельзя. Быстро переползаем перронные пути, накапливаемся вблизи здания и бросаемся врукопашную.
Так рота снова овладела вокзалом. Пока гитлеровцы пришли в себя, мы заняли круговую оборону.
Незаметно подошло утро. Тяжелое утро. С неба повалились бомбы, десятки, сотни осколочных и фугасных. Как сейчас, вижу: внутри вокзала мечутся языки пламени, лопаются стены, обваливаются потолки.
