— Может, сразу нажмем на одиннадцатый? — спросила Френсис.
— Нет, кто-нибудь может следить за индикатором. Будем следовать намеченному плану. Едем на пятнадцатый. — Он достал из сумки пластиковый пакет с пленками, быстро поцеловал Френсис, когда двери разошлись на четырнадцатом этаже. В коридоре не было ни души. Она улыбалась ему, когда двери кабины закрывались, но за улыбкой мелькала тревога.
Хэнк коридором дошел до двери на пожарную лестницу. Открыл ее, убедился, что, закрывшись, она не запирается автоматически. Ему определенно не хотелось спускаться на четырнадцать этажей. Точнее, на тринадцать, потому что двумя этажами ниже он увидел на двери табличку с цифрой 12. Миром правили суеверия. Он прислушался, прежде чем открыть дверь на одиннадцатом этаже. Убедился, что следом никто не спускается. Узи Дрезнер открыл ему дверь и запер, едва Хэнк переступил порог.
— Вот пленки. — Хэнк протянул пакет.
— Отлично. Были проблемы?
— С записью — никаких. Наболтали они много чего. Но поначалу наши соседи отнеслись к нам с подозрением и попытались прощупать нас. Боюсь, мы встретили их не очень вежливо. С тех пор мы не общались.
— Это хорошо. Познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Гинзбергом.
С дивана поднялся невысокий, седовласый мужчина и пожал ему руку.
— Очень приятно, — говорил он с легким акцентом. Смотрел не на Хэнка, а на пакет.
— Мистер Гинзберг был профессором немецкого языка и литературы. До того, как попал в Бухенвальд. Теперь он работает с нами. Знает все региональные акценты и диалекты немецкого, может определить место, откуда говорящий родом, с точностью до двух миль.
Они проводили взглядом Гинзберга, выходящего из номера с пакетом в руке.
— Хотите выпить? — спросил Узи. Хэнк взглянул на часы.
— Пожалуй, что да. Солнце уже высоко. Бурбон со льдом, пожалуйста.
Узи наполнил стаканы, себе — апельсиновым соком.
— За ваше здоровье. Устраивайтесь поудобнее и расскажите, что произошло после нашей последней встречи.
— С нами — ничего. Ничего важного, если не считать этих пленок. Новости должны быть у вас.
— Они есть. Мы больше узнали о людях, участвующих в этой афере, об их планах, о суммах, которые поставлены на кон. За оружие будут расплачиваться бриллиантами…
— Да, вы много чего узнали.
— Это так. Но нам по-прежнему неизвестно, где и когда будет произведен обмен.
— Всему свое время. Но мне хотелось бы услышать, что вы уже выяснили.
— Разумеется. — Узи глотнул апельсинового сока. — Похоже, у парагвайского подполья есть агент в высших эшелонах власти или человек, имеющий доступ туда, где проходят самые секретные переговоры. Этот человек сделал запись встречи генерала Стресснера и адмирала Маркеса, который в настоящее время возглавляет хунту, правящую Уругваем. Этот правитель, если вы не в курсе, — такой же отвратительный тип, как и Стресснер. Объединяет их и лояльное отношение к бежавшим нацистам, для которых обе страны являются надежным убежищем. Ранее Парагвай и Уругвай не испытывали потребности в тесном сотрудничестве, но сейчас она возникла. Обе страны участвуют в сделке по закупке большой партии оружия. Бриллианты — средство платежа. Оружие доставят в Уругвай, оттуда его часть будет переправлена в Парагвай. Больше мы ничего не знаем. Не знаем, где находится сейчас корабль с грузом оружия, не знаем, когда и где будет произведена оплата.
