Сегодня на обед повар «изобрел» тефтели из отварного риса и мелконарезанной тушенки. Да-да, той же тушенки, без которой не обходится ни одна армия мира. Кстати, на гражданке такие тефтели никто бы есть не стал, а в армии и тем более на войне — за уши не оттащишь.
Стоявшая в углу рация призывно замигала желтой лампочкой как раз во время обеда.
Связист азиатской наружности тихо выругался на своем басурманском языке, облизал ложку и подошел к рации.
— Вас, товарищ лейтенант, — сказал он, протягивая гарнитуру. — Какой-та балшой началник хочит!
Отодвинув алюминиевую тарелку, Капитонов прижал к уху наушник.
— Ольха на связи.
— Ольха, для вас срочное сообщение от Ювелира.
— А кто это?
— Начальство, блин! Не нарвись на неприятности.
— Понял. Слушаю, — напрягся офицер.
Позывной Ювелир принадлежал начальнику штаба армии, но откуда знать про это молодому взводному. Но раз будет говорить высокое начальство, значит, ничего хорошего не жди. Вроде бы не накосячили: местных дехкан грабежами не обижали, боеприпасами не торговали, мародерством пост давно не промышлял. Возможно, где-то рядом назревало что-то серьезное?
В наушнике прохрипело, протрещало, обдало мертвой тишиной. И вдруг испугало ровным мужским голосом:
— Ты меня хорошо слышишь, сынок?
— Хорошо, — выдавил Капитонов, догадавшись по интонации, что этот голос принадлежит генералу, не ниже.
Он слышал его лишь однажды — недавно, по приезде в полк, на торжественном собрании, посвященном шестьдесят восьмой годовщине Великой Октябрьской революции. Тогда начальник штаба армии обращался к огромной аудитории офицеров и солдат, стоящих в строю на рулежной полосе кабульского аэродрома. И вот теперь этот голос говорил только с ним.
— Тогда слушай меня внимательно.
— Слушаю, Ювелир…
* * *
Дважды рыкнув и обдав темным выхлопом стоящих возле рва солдат, бэтээр кое-как выбрался на поверхность.
— Махоткин, влево до упора! — жестами показывал механику-водителю старший сержант Алик Григорян. — Так… Хорошо! Теперь прямо руль и назад!
Машина дергалась вперед-назад, пытаясь вырулить между рвом, бетонными блоками и хиленьким забором из колючей проволоки.
— Стой! Не так резко! Вправо руль! Еще!.. Так нормально. Давай потихоньку вперед. Пошел!
Слегка задевая крайний столб, к которому с одной стороны крепилась «колючка», а с другой — створка ворот, потрепанный временем и плохими дорогами БТР-70 потихоньку выполз за пределы периметра.
— Ни разу еще нормально не выехал, дятел, — поворчал Григорян на молодого водителя.
