— Не беда! — решительно сказала незнакомка. — Пойдёмте, что-нибудь придумаем! — и решительно, словно к себе домой, шагнула в подъезд.
Гуля озадаченно поглядел на её спину и двинулся следом.
На кухне она быстро провела ревизию шкафов и ящиков. Результат ревизии обозначила короткой фразой:
— Господи, как вы ещё не умерли с голоду?!
— Я живучий… — тихо сказал Гуля.
— Знаете что? Съезжу домой и чего-нибудь привезу. Через час будете есть котлеты.
— Не надо! — решительно сказал Гуля.
— Почему?
— Я вегетарианец. Кроме того, не понимаю, чем обязан…
Она легко пропустила его вопрос мимо ушей.
— Тогда я вам поджарю гренки!
— Интересно, на чём вы их собираетесь жарить?
— А я нашла в холодильнике обёрточную бумагу от масла. Вы никогда не жарили на бумаге?
— Нет.
— Тогда смотрите и учитесь.
Она мгновенно нарезала хлеб, раскалила сковородку, протёрла её масляной бумагой и изготовила первую порцию гренков, повторила эту операцию трижды, живописно разложила гренки на тарелке, припудрила их сахаром…
— Кушать подано!
Уселась за стол напротив Гули, мечтательно уставилась на него тёплыми золотистыми глазами…
— Почему не едите? Остынут!.. Чай заварить крепкий?
— Да я сам могу…
— Ну что вы, отдыхайте… Вы работали весь день. И потом у вас какие-то неприятности, вам надо расслабиться.
— Откуда вы знаете про неприятности?
— У вас всё на лице написано. У вас такое лицо, что на нём всё написано.
— Странно. Я полагал, у меня непроницаемое лицо.
— Сказать, о чём вы сейчас думаете?
— Попробуйте…
— Вы думаете, что иметь такую жену, как я — это просто счастье. Но скорее всего так не бывает, и это всё притворство, потому что мне от вас что-то надо, вот я и умасливаю вас как могу. Так? Только честно?
— Примерно…
— Ну вот, гренки уже остыли, давайте подогрею.
Не дожидаясь согласия, она сгребла гренки с тарелки, высыпала их на сковороду и прикрыла крышкой от кастрюли.
— Какой-то ужас, — сказала она. — Да вы просто есть не умеете. Жуёте что попало и как попало. Через два года вы умрёте!
— Ну, может не через два…
— Через три! — решительно сказала она. — Вам себя не жалко?
— Жалко.
Гуля странно произнёс это слово. Сдержанно. С каким-то пристальным вниманием. Затаённое лукавство появилось в его глазах. Незнакомка заметила это и смутилась.
Называть её и дальше незнакомкой, честно говоря, неловко. У Гули было ощущение, что он с ней уже давно знаком, более того — это совершенно естественно, что она его встречает после работы с ужином на столе. Может быть, оттого, что Гуля поймал в себе эту мысль, у него и переменилось выражение глаз, замеченное Наташей.
