"Вы можете быть правы", сказал доктор Тиффен.
"Если вы полагаете, что в моей теории что-то есть, то я постараюсь найти, этот "источник света", объявила юная сыщица.
Прежде чем Нэнси успела достигнуть своей машины, ее окликнул доктор Тиффен. "Миссис Струтерс находится на телефоне".
Она рассказала Нэнси о том, что полиция только что уведомила ее, что они нашли часть ее похищенного имущества в ломбарде Винчестера.
"Они задержали несколько подозреваемых, и один из них может быть вором, укравшим мою украшенную драгоценными камнями сумочку. Он также может быть тем, кто ограбил дом. Не могли бы вы поехать в Винчестер, Нэнси, и опознать его?"
Девушка взглянула на часы. Она могла как раз съездить туда и обратно до наступления темноты, тем самым сдерживая свое обещание, данное отцу и Ханне не оставаться в ночное время в одиночестве, работая по делу Струтерсов.
"Я отправляюсь прямо сейчас", согласилась она.
Уже во второй раз за этот день Нэнси направила свой автомобиль в сторону Винчестера. Если кто-либо из мужчин в полицейской участке - предполагаемый вор, то, как она надеялась, он признается и прояснит большую часть тайны. К сожалению, раньше она никогда не видела ни одного из них.
Ранним утром следующего дня Нэнси получила звонок от офицера государственной полиции. "Мисс Дрю", сказал он, "мы разыскали этих цыган. Они в южной части Хэнкока. Один из людей из районной казармы пойдет с вами. Во сколько вы сможете прибыть в Хэнкок?"
“Около девяти тридцати. Большое вам спасибо”.
Как только Нэнси и Ханна позавтракали, девушка-детектив тотчас же уехала, преисполненная надежд. Сейчас, возможно, она найдет Романо Пепито! В противном случае, конечно, она добудет ключ к разгадке местонахождения Антона, Нитаки, и, может быть, даже Марко. Он мог бы рассказать ей, кто оставил покрывало со странным сообщением.
Ровно в девять тридцать Нэнси вошла в кабинет казармы Хэнкока. Одетый в форму государственный полицейский по имени Уикс был назначен сопровождать ее в поселение цыган. Когда они приблизились к уединенному месту, прибывших приветствовал лай собак.
Предупреждение достигло цыган, снующих между своими фургонами. Женщины, готовящие мясо над искрящимися красными кострами, поспешно забрали своих играющих детей и ушли. Когда полицейский обратился с вопросом к молодой женщине, которая поспешно проходила мимо, она ответила: "Ci janav." Он объяснил Нэнси, что это значит: "Я не знаю".
То же был получен ответ от других убегающих фигур. Очевидно, цыгане не имели никакого намерения давать какие-либо сведения полиции!
