Я сравнивал их с семьей Лыковых, известной многим по публикациям В.Пескова, также много лет живущих в тайге. У меня сложилось впечатление о Лыковых как о людях, неплохо знающих природу, но “темных” в смысле знаний, понимания современной цивилизованной жизни. Здесь — иная ситуация. Анастасия производила впечатление человека, прекрасно разбирающегося в нашей жизни и еще в чем-то мне не совсем понятном.
Мы прошли по лесу километров пять, когда она сняла с себя телогрейку, платок, длинную юбку и оставила их под деревом. Я был поражен увиденным. Впереди меня шла очень молодая женщина с длинными золотистыми волосами, великолепной фигурой. Ее красота была необычна, трудно было представить, кто мог бы соперничать с ней из победительниц самых престижных конкурсов красоты по внешнему виду и, как потом выяснилось, по интеллекту.
“Ты, наверное, устал, — спросила она, — хочешь отдохнуть?” Мы присели прямо на траву, и я смог ближе рассмотреть ее лицо: никакой косметики, правильные черты, холеная кожа, совсем не похожая на обветренные лица сибирской глубинки, большие добрые серо-голубые глаза и улыбающиеся губы. Она была одета в легкое короткое платьице, чем-то похожее на ночную рубашку, но складывалось впечатление, что ей было не холодно, несмотря на 12–15 градусов тепла. Она лежала на траве, как бы подставляя себя ласкающим лучам солнца. Они отражались в повернутых кверху ее ладонях золотистым светом. Она была прекрасна и полуобнажена.
Мгновенно в моем подсознании пронеслось: “Зачем женщины во все времена до предела оголяют ноги и грудь с помощью декольте и мини? Разве не для того, чтобы взывать к окружающим: смотри как я прелестна, как открыта и доступна. И что остается мужчине: противостоять плотской страсти, унижать женщину своим невниманием или оказывать ей знаки внимания и тем самым нарушать закон, данный Богом?
Я спросил, как она не боится одна находиться в лесу.
— Мне тут бояться нечего, — ответила Анастасия.
— Интересно, а как бы ты защищалась, встретившись с двумя, тремя мужиками, геологами или охотниками?
Ока не ответила, лишь улыбнулась. Я подумал: каким образом эта молодая красавица, необыкновенно соблазнительная, может никого и ничего не бояться? За то, что произошло в дальнейшем, мне стыдно до сих пор. Я обнял ее за плечи и привлек к себе. Она не сильно сопротивлялась, хотя в ее упругом теле чувствовалась немалая сила. Последнее, что я помню перед тем, как потерял сознание: "Не надо, успокойся". И еще помню, как вдруг охватил меня невероятной силы страх. Страх непонятно чего, как бывает в детстве, когда находишься дома один и чего-то боишься. Когда я очнулся, она стояла передо мной на коленях, одна ее рука лежала у меня на груди, второй махала кому-то вверху и по сторонам. Она улыбалась, но не мне, а кому-то, кто окружал нас, показывая, что ничего плохого с ней не происходит. Анастасия посмотрела мне в глаза.
