Сердце Кайли бешено колотилось. То, что он говорил о сексе и браке, было крайне примитивно, но Аристон был так авторитарен и так волновал ее, что она не могла нормально соображать. И одновременно она осознавала, что у нее просто нет другого выхода. Кайли помнила его предупреждение насчет суда. Некоторые мужчины могли с легкостью разбрасываться такими словами, но Аристон не был из их числа. Но ведь и у женщин есть права, не так ли? Он не сможет заставить ее оставаться в браке, если этот брак не будет ее устраивать.
– Хорошо, – кивнула она. – Я выйду за тебя замуж. Но только для того, чтобы обеспечить безопасность ребенку. – Она подняла подбородок и решительно встретила его взгляд. – Но если ты думаешь, что я собираюсь стать чем-то вроде секс-игрушки, чтобы удовлетворять твое либидо, ты ошибаешься.
– Думаешь, я ошибаюсь? – Самоуверенная улыбка тронула уголки его губ. – Я очень редко ошибаюсь, дорогая.
– Ого! Я никогда не видела невесту в красном! – воскликнула Меган. – Это что, сейчас такая мода?
Кайли не успела ответить.
– Это древняя греческая традиция, – вмешался Аристон. – Обычно невеста надевает еще и красную вуаль в качестве защиты от злых духов. И вот в этом, подозреваю, Кайли решила поддаться новой моде и сделать себе венок из красных роз. Я не ошибся, Кайли?
Она кивнула, пытаясь не реагировать на легкий щипок его пальцев, и ответила на его улыбку – улыбку влюбленного жениха. Как обманчива внешность, подумала Кайли с горечью. Не влюбленный жених, а хладнокровный манипулятор – вот кто он, человек, час назад надевший ей на палец обручальное кольцо. Он получил то, что хотел, и теперь она стала его женой, вернее, его рабыней.
Аристон приблизил губы к ее уху, вызвав у нее невольную дрожь.
– Мне очень приятно, что ты так тщательно изучила греческие традиции, дорогая, – прошептал он. – Но кто этот злой дух, от которого ты хотела защититься, Кайли? Неужели я?
– Именно! – пробормотала она, награждая его самой лучшей своей улыбкой.
Кайли тоже могла сыграть роль застенчивой невесты – это требовало лишь небольшой практики. Да и зачем портить день какой-то правдой? Почему не позволить людям верить в то, во что они хотят верить – в сказочную версию их истории, в то, что в дочь известной актрисы, пускай и снимавшейся во второсортных сериалах, влюбился один из самых богатых людей на планете?
Где-то в дальнем уголке ее сознания шевельнулась мысль, что из-за ее матери Аристон мог бы и не жениться на ней. Тем не менее, когда газеты извлекли из недр прошлого историю мисс Тернер, прыгающую на заднем сиденье министерского лимузина, и спросили Аристона, не обеспокоен ли он поведением своей новоиспеченной родственницы, он впервые изменил своей многолетней привычке не отвечать на вопросы прессы.
