– При чем тут симпатия?
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Я на собственном опыте убедился, что определенная доля ненависти только добавляет перца. Неужели ваша мама вас этому не научила, Кайли?
Ей захотелось броситься на него с кулаками. С силой заколотить по этой широкой груди, крича, чтоб он засунул свои слова куда подальше, потому что он ничего – ничего не знает! Но Кайли не доверяла себе. Потому что прикоснуться к нему означало снова его захотеть.
Но ведь он просил ответить честно, не так ли? Так отчего же не дать ему честный ответ? Зачем притворяться?
– Мне не нравятся такие люди, как вы, и это главная причина, почему я не собираюсь с вами сближаться, – сказала Кайли. – Я приехала сюда заработать хорошие деньги, и именно это я и собираюсь сделать. Я собираюсь работать и держаться от вас подальше. – Она заставила себя улыбнуться и говорить вежливо. – Так что прошу меня извинить, но я лучше пойду узнаю у Деметры, есть ли для меня какие-то поручения.
Эта женщина сводила его с ума.
Набрав полные легкие воздуха, Аристон нырнул в темную воду, едва позолоченную первыми лучами солнца. Было очень рано даже для обслуживающего персонала, и ставни на окнах домика Кайли были закрыты. «Довольно подходящая метафора для существующих между нами отношений», – мрачно подумал он. Для мужчины, полностью уверенного в своей сексуальной привлекательности – и не без оснований, – ситуация с Кайли Тернер была обескураживающей.
Аристон плыл под водой, пытаясь изгнать из тела беспокойную энергию, но это было легче сказать, чем сделать. Он плохо спал. Образы Кайли на разных стадиях раздевания преследовали его в эротических сновидениях. Несмотря на явное притяжение между ними, она упрямо держала его на расстоянии. Сначала Аристон думал, что это было своего рода игрой с ее стороны, чтобы еще больше подогреть его интерес. Но не было заметно никаких послаблений, что могло указать на это. Отношения между ними оставались строго формальными и совершенно его не удовлетворяли.
Кайли вежливо интересовалась, что он хотел бы – кофе или воду. Она неизменно опускала глаза, когда их пути пересекались. И сколько бы он ни твердил ей, что это вполне допустимо и ей следует называть его по имени, она этого не делала. Что за загадка? Была ли она и на самом деле нечувствительна к восхищенным взглядам его афинских друзей, которые прилетели на остров к ланчу, или просто хорошей актрисой, прекрасно сознающей силу своей привлекательности? Кайли держалась так, словно была сделана из мрамора, а ведь Аристону было известно, какое страстное сердце билось внутри этого холодного экстерьера.
