О, великие звезды!
– Она долго не могла освоить «Ныряльщика», мэм! – Вытолкнул я сквозь перехваченное судорогой почти-экстаза горло. – Вчера вечером у нее получилось, мэм! Десять минут двадцать секунд. Норматив на «удовлетворительно» ею был сдан, мэм! Теперь – самостоятельные тренировки, мэм!
– И почему из тебя все надо клещами тянуть? – Чуть сварливо заметила Томбравец.
– Трудное детство, мэм!
– Просто зашкаливающая хитрожопость, а не детство, как на мой взгляд.
– Но перед вашим ГОЛОСОМ я не могу устоять, мэм!
– О-о-о…
– Могу ли я просить вас дать мне пару частных уроков по управлению голосом, мэм?
– Гаденыш. Наглый беспринципный гаденыш.
– Мэм! Так точно, мэм! Не могу противиться своей природе, мэм!
– Сегодня вечером после отбоя. Двадцать четыре – десять. В этом кабинете. И сестру захвати – ей тоже полезно будет.
– Мэм! Благодарю вас, мэм!
– Сгинь, подколодный!
Ровно через минуту после команды по базе «Отбой» мы с Сабриной стояли перед дверью в кабинет начальства. Сбоку от двери на уровне глаз была прикреплена настоящая табличка «под дерево». Бежевого цвета с ладонь размером. И надписью «Томбравец И., ЛТ-КМД».
Встали лицом к двери. И перевели циферблаты часов на инкомах так, чтобы они были в поле зрения, заодно увеличив их размер. Сабрина одернула мундир, повернулась ко мне, придирчиво осмотрела:
– Подстригся – это хорошо.
– Ты же сама меня стригла. – удивился я.
– Ш-ш-ш! – Зашипела на меня Сабрина. – ТЫ подстригся! Сходил к «бытовикам» и подстригся!
– Ладно-ладно. Но прическа вышла очень удачная… у «бытовиков». Очень аккуратная.
– И стильная! Могём! – Покивала довольная Сабрина. И снова нахмурилась. – Ногти?
– Подстриг, мэм!
– На ногах?
– Так точно, мэм!
Сабрина некоторое время посверлила меня подозрительным взглядом, затем провела тыльной стороной ладошки по моей щеке.
– Жаль, бриться тебе еще не надо. – С сожалением посетовала она. – Читала, что у только что чисто выбритых мужчин появляется характерная бархатистость на щечках.
А затем… затем она подалась ко мне и стала меня… обнюхивать!
– Пока еще живой – потому и не пахну. – Разумеется, удивления я не показал, но… всё равно. – Перед ужином после полевого выхода принимал душ…
– Унисекс-гель для душа «Плазма-Ган». – Подтвердила она кивком. – Выпускается по заказу вооруженных сил «Пирит», поставляется исключительно во Флот. Хорошо, что не стал обливаться тем одеколоном, который стоял в душевой, когда мы заселились. Он, конечно, хорош… для газовых атак… если нет боязни угодить потом под расследование за излишнюю жестокость к противнику.
