. («Ха! Сынок! Это все теория! А тут нужна практика! Только и исключительно практика! Хе-хе-хе…») Но в «Пирите»-то этого не знают. А по мужчине на медосмотре определить ТАКОЕ несколько затруднительно. Как минимум. Да и по женщинам, при нашей косметической медицине – тоже вряд ли.
– Кобель и клёпанный сексист! – Припечатала Сабрина, маскируя досаду на свою неосторожность. – Ты ее прямо при соседке валял? Или – «тройничком» сообразили, как обычно?
– Какая соседка, ты чего? У офицеров одноместные каюты!
– А у нас тогда почему двухместная? Что за дискриминация, бл!
– А нам командование пошло навстречу и предоставило двухместную. Видишь, как «Пирит» нас любит и ценит! И твоим мелким прихотям потакает.
– Пф! Кровать-то хоть у нее большая?
– Конечно! Траходром в две трети каюты. Так что Глория – далеко и давно не девочка. К тому же, она первая начала, я всего лишь поддержал благое начинание, подыграв ей. И не надо мне тут…
– Лучше б к Томбравец шары подкатил – она клёвая! Хоть какая-то польза в хозяйстве была бы от твоей блудливости…
– Ты мне еще предложи с Гадюкой…
– Не-а… – Помотала головой Сабрина. – Тогда уж сразу с Какашкой – хоть какое-то моральное удовлетворение получишь и будешь себя настоящим героем ощущать перед увлекательной прогулкой за борт. Без скафа. А мне, как ближайшему родственнику, глядишь, компенсация какая-нибудь капнет. К тому же у Гадюки уже кто-то есть, так что место занято. А вот Томбравец нетраханная ходит уже давно – ты уж поверь моему наметанному глазу!
– Хм… – Я сделал вид, что задумался. – Так-то она ничего. Как перекрасилась, так вообще… А уж голос у нее…
– Подумай-подумай! Тем более, она на тебя запала! Уж поверь специалисту!
– Хм-м-м…
– Решайся! Баба видная, боевитая. Сильная женщина, потому и одна до сих пор. Как она нас сегодня – по залу! Просто огонь-девка! Ух! Будь я мужиком, блджард…
– Спать со своим непосредственным командиром? У меня, знаешь ли, принципы есть!
– Пф! – Сабрина смотрела на меня насмешливо. – Принципы? У нас-то?
– Потом будут проблемы с подчинением-командованием. – Скорректировал я.
– Ты в душ-то собираешься? Или будешь немытым всю декаду ходить, чтобы подольше сохранить приятные воспоминания о волшебной ночи?
– Уже. У нее сходил.
– Молоток! А Томбравец… Мы под ее началом все равно долго не проходим.
Удостоверившись, что я разделся и лёг, она потушила над собой свет.
– Думаешь? – Лениво задал я ожидаемый ею вопрос.
– Уверена! Не позже, чем в течение одной-двух декад нам дадут какой-нибудь «внеочередной отпуск», ну, типа для твоего поощрения. Или по ранению. Оно ж у тебя официально зафиксировано. И отправят на Детро-Десять. Позже – уже не будет иметь смысла, так как «пипл» забудет и про Детро-Десять и про подвиги на нем наших… оригиналов. И что б мы там, на курорте, не делали – соотнести одно с другим не сможет. Это ж быдло-пипл – память, как у рыбки! Напоминать же придется. А это не в стиле Какашкиной – о чем-либо напоминать. Короче, эффект будет уже не тот.
