Она позволила ему потащить ее вверх по лестнице, не в силах отвести взгляд от него. Его запах наполнял ее, настолько сильно здесь, в его доме, что она чувствовала себя завернутой в него.
— Это — гостевая спальня, которую я использую как кладовку прямо сейчас. Ее не трудно изменить на комнату для гостей.
Она мигнула, пытаясь сосредоточиться, поскольку Джим провел ей экскурсию по верху, но все было пятном кроме чувства его руки в ее.
— Это — ванная для гостей, а это — вторая спальня. У меня она для гостей.
— Можно сделать большой …, - Она проглотила и бросила на него беглый взгляд.
— Детскую?
Она не могла сказать, что он чувствовал из его нейтрального тона, но она не собиралась лгать ему и говорить, что она не хотела детей. Независимо от того, какая ужасающая перспектива это была, особенно сегодня, напомнила она себе, что ее семья и ее пара спасли ее. — Да.
Он усмехнулся ей в ответ. — Хорошо.
— А это главная спальня. — Он широко открыл дверь, показав очень мужественную, очень холостяцкую спальню. Темные стены какао, кровать самого большого размера с прикроватными столиками и самым большим телевизором, как в кинотеатре, были единственными вещами в комнате.
Он казался довольным комнатой. Он ждал ее реакции с большой усмешкой на его лице.
Это хорошо, что она была оборотнем, потому что здесь было темнее, чем во внутренней части ануса тролля. — Где свет?
Он щелкнул выключателем и потолочный вентилятор, который она не заметила прежде, дал освещение.
— О. — Она закусила губу. — Что относительно того, когда ты захочешь почитать в постели?
Его ухмылка увяла, — Включаю свет. — Он огляделся, словно вдруг осознав, что она была не в восторге. — Тебе не нравится?
Это не было электрически экономично, и это не была яркая комната, которую она обожала, но она могла работать с тем, что здесь было. — Я могу принести свой афганец (настольный светильник)?
Он, казалось, успокоился. — Ага.
— Я могу принести свои подушки? — Поскольку, Бог видит, это было необходимо, поскольку комната была окрашена как кофейный наркоман в Starbucks.
— Конечно.
— Я могу…
Он положил руку поверх ее рта. — Все, что ты хочешь, принеси сюда.
Она облизала его ладонь, пока он не убрал руку с гримасой. — Можем ли мы убрать ТВ?
— Черт нет.
— Но…
— Нет. — Он указал на установленный на стене центр развлечения. — Это — то, где я расслабляюсь.
Каждая игровая консоль, которую она могла видеть на той стене, была забита тонными игр. — Почему бы не переместить его в общую комнату?
