— Они защитили тебя от него. — Хлоя откусила. — Мм.
— Более чем вероятно. Я думаю, что убило мою мать, не узнать, что мой отец изменял, а что он делал это так рано в их браке. Я имею в виду, мне было… сколько? Семь когда Спенсер родился? Потом выясняется, он произвел сына? — Он покачал головой. — В ее сознании это непростительно.
— И ты признав его, только сделал хуже.
— Не для них, для меня. Но я не брошу Спенсера. Он единственный член моей семьи, который меня волнует.
— Ты думаешь, они успокоятся?
Беспокойство Хлои затрагивало, но это было неправильно. — Честно? Мне плевать. Мне было плевать даже шесть месяцев назад, но слишком много произошло. Иногда ты просто должен сократить токсичных людей из своей жизни, даже если они — семья.
Она вздохнула. — Мне просто жаль, это не должно было так происходить.
— Спенсер того стоил. — Он попытался объяснить, надеялся что кто-то, кто столь же близок со своей семьей, как Хлоя, поймет. — Он единственный, кто принял меня именно таким, какой я есть. Если бы я хотел сохранить отношения с моей мамой, его бы это не волновало ни капельки. Единственное, что его заботит только, что она ранит меня. Я знаю, он хотел бы, чтобы все могло бы быть иначе с нашим папой, но он один из самых стойких людей, которых я знаю. У него железные нервы почти такие же, как у тебя.
Она улыбнулась, почти скрывая дрожь ее руки, прежде чем она положила ее обратно на стол. — Спасибо.
— Когда мы думали, что он умирает, мы вели долгие беседы о том, на что это было похоже, когда мы росли. У него было хорошее детство, Хлоя. У него была мать, которая его любила и обожала его. Когда его мама умерла, он остался один, пока я не пришел. Мой отец отказался иметь с ним что-либо общего, даже когда Спенсер сказал ему, что он может умереть.
— Может быть, поэтому он был настроен враждебно, когда ты объявился.
— Да, я тоже так думаю.
— Жалеешь ли ты…? — Она пожала плечами. — Никогда не свяжешь (не обращай внимание).
Мм о. Ее речь ухудшалась снова. — Спроси меня.
Она прикусила губу. — Ты рыба (жалеешь), что не был в больнице? Со мной?
Ай. Как он мог ответить на это, не расстраивая ее больше? — И да и нет. — Она уставилась на него, и боль на ее лице было чуть ли не больше, чем он мог перенести. — Я не буду лгать тебе. Я действительно думал, что ты в порядке, и я действительно думал, что ты была слишком молода для меня. Слишком молода, чтобы иметь дело со всем этим дерьмом, упавшим на мою голову, и слишком молода, чтобы иметь дело с травмами и моей семьей в одно и то же время.
