Колечки мелкие, отливающие на солнце серебром, спаяны прочно, аж в три слоя. На груди набраны такие же серебристо-стальные пластинки сантиметров по пять в длину и почти три в ширину, но не просто так, а перекрывая друг друга больше, чем наполовину. Точно так же сделано и со спины. Аккуратно. Точно. Поразительно красиво, как и всякое изделие настоящего мастера. И при том броня была чуть ли не легче, чем моя собственная! При таком-то размере!
– Ух ты-ы-ы!
«Адарон, – тихо подсказал изнутри Ас. – Не чистый, конечно, но это, бесспорно, адарон, поэтому она и легкая».
Я с восторгом погладила сокровище, уже не видя, как Лин принялся с азартом копаться дальше, вытаскивая на свет мятые рубахи, старые и не очень старые порты, куртки, кожаные и стальные доспехи… Я даже не заметила, как вскоре он воодушевился и с азартом расхитителя гробниц начал разрывать землю передними копытами. Но потом вошел в раж, отрастил на ногах крепкие, как у муравьеда, когти и рыл дальше уже ими, с каждой минутой все больше погружаясь в яму и выбрасывая наружу всевозможное добро целыми горами.
Я вздрогнула, когда мне на ногу с приглушенным стуком свалился запачканный шлем. Оторопело перевела на него взгляд, неверяще уставилась на такой же серебристо-стальной бок, удивительный блеск которого даже земля не смогла приглушить. Чисто машинально подняла и растерянно моргнула.
– И тут адарон? Лин, я что, сплю? – а потом перевела взгляд на стремительно растущую кучу на траве и ошарашенно села. – Вот это да. Кажется, наш «хохотун» был знатным барахольщиком.
– Все в нору тащил: одежду, оружие, доспехи… ух! – Лин, перепачкавшись в земле как свин, зато ужасно довольный, выскочил из вырытой ямы и бросил мне под ноги отчетливо звякнувший мешок. – Смотри, что тут было! Голову даю на отсечение, мы теперь сказочно богаты!
Я так же машинально нагнулась, распуская тугие завязки, и в полнейшем замешательстве уставилась на вывалившуюся на траву гору перстней.
Боже… каких колец там только не было! Большие и маленькие, массивные и не очень, золотые и серебряные, стальные и медные! Украшенные, как у заморских королей, и совершенно простые! Но все – с крупными рубинами на гранях. Однако когда до меня неожиданно дошло, почему это именно так, ноги сами собой подогнулись, а голова зашумела, пытаясь подсчитать, сколько же народу здесь погибло за то время, как в Хароне поселился «хохотун».
Увидев мое окаменевшее лицо, шейри мигом стер с морды блаженную улыбку.
