– Что это?! – окончательно всполошился он. – Что со мной?! Ты что натворила?!
– Ничего особенного. Просто решила себя обезопасить. Ты ведь – не Лин, верно?
– С чего ты решила?! И почему я ничего не почувствовал?!
– А ты подумай. Может, найдешь правильный ответ?
Шейри, убедившись, что невидимые путы держат надежно, тяжело задышал и громко скрежетнул острыми зубами.
– Опусти!
– Нет, – спокойно сказала я, остановившись прямо у него перед мордой и изучающе оглядев его с ног до головы. – Ну здравствуй, «хохотун». Все никак не могли встретиться, а тут такой удобный случай наконец-то подвернулся. Теперь мне понятно, почему от тебя никто не уходил.
– Ведьма! – наконец дошло до него, и желтые глаза вспыхнули угрожающими багровыми огнями. – Ты – ведьма!
– Это не совсем так, мой дорогой, хотя шейри, что и говорить, ты узнал правильно. И правильно рассудил, что против собственного помощника не устоит никакая ведьма. Но ты не учел одного обстоятельства, хохотунчик: мой шейри покорен мне полностью. Он не может меня ослушаться, даже если его тело заняла какая-то мерзкая Тварь, каким-то образом сумевшая подавить его волю.
У «Лина» налились кровью глаза.
– Я тебя убью! Сожру, ведьма!
– И снова ошибся, – мило улыбнулась я, поднимая левую руку. – Потому что я не ведьма, дружок. Я – Ишта. И ты, милый мой, ничего не можешь противопоставить вот этому…
Я сняла кожаную перчатку и, не отвлекаясь на бешеный скрип зубов и приглушенный вой, приложила пылающую диким холодом ладонь на внезапно взмокший лоб шейри. Потом всмотрелась в его расширенные глаза, где совсем не осталось прежней желтизны, глубоко вздохнула и тихо сказала:
– Лин, живи. Я знаю, что ты там. И знаю, что как только Тварь уйдет, ты вернешься. Слышишь меня? Я приказываю тебе жить.
– Нет! – захрипел «весельчак». – Он мой!
– Обломись, – хмыкнула я, отнимая руку. – Демон мой и только мой. Он поклялся. А я, если ты не понял, очень жадная и больше никому его не отдам.
– Демон?!
– Вот дурачок… Думал, перехватил его так, что никто не заметил? – Я пренебрежительно фыркнула. – Лин никогда не пошел бы впереди меня, отставив открытой спину. Он не стал бы отзываться о Твари, как о разумном существе. И он ни за что не пустил бы меня ни в какое логово. Для этого он слишком осторожен. А ты пришел сюда как повелитель. Тебя не испугала фанра, не встревожила тикса. Ты даже сожрать ее не попытался, боясь упустить более важную добычу. Так что ты обманул самого себя, «хохотун», и загнал свой разум в тело того, кого я могу при желании полностью контролировать.
