Так вот, едва достигнув заветных ворот и уже распахнув тяжелые створки, я была остановлена возмущенным воплем и быстро приближающимся топотом, ознаменовавшим собой появление хранителя порядка.
– Эй! Ты что делаешь?!
Покинув седло, я насмешливо воззрилась на распаренное лицо примчавшегося мужика, в облике которого только и было хорошего, что доброе брюхо и густые рыжие усы, лихо закрученные кверху.
– А ну стой! – гаркнул этот приметный тип, не успев до меня добежать.
– Стою, – без особых эмоций отозвалась я, оглядывая запыхавшегося от избытка рвения стража. – В чем дело? Чего кричим?
– Нарушение! – выдохнул горе-бегун, вытирая со лба обильный пот. – Сюда нельзя с конями… и вообще со скотиной нельзя…
«Что-о?! Опять?!» – вызверился Лин, с нахрапом наступая на дурака, рискнувшего обозвать моего личного демона грязной скотиной.
– Э… э! Ты чего это?!
Лин со злости оскалился так, что мужика чуть удар не хватил. Он шарахнулся прочь, не заметив, что шейри уже и к прыжку приготовился. А потом самым натуральным образом взвизгнул, потому что Лин ловко цапнул его за воротник и, легко приподняв над мостовой, внушительно тряхнул.
– Убери его! Вон пошел, оборотень! Я тебя… я тебе… монстр!
Шейри угрожающе зарычал, но все-таки выплюнул пыльный ворот, весьма неизящно уронив багрового от злости мужика на землю, а потом взял, да и случайно наступил ему копытом на низ живота. Не так, чтобы раздавить, конечно, а лишь чтобы дать почувствовать, что называется, разницу. Чем вызвал сдавленный хрип, судорожный рывок книзу сильно вспотевших ладоней и откровенно панический взгляд. Ставший совсем умоляющим, когда возмущенный до глубины души демон нагнулся и одним щелчком челюстей перекусил толстую перевязь вояки, разом лишив вояку и оружия, и важного элемента гардероба.
– Г-господин…
О. Я уже – «господин»!
– Слушаю, – кивнула я, не делая попыток помешать шейри.
– Г-господин, уберите его!
Возле ворот начали собираться привлеченные шумом рейзеры, которые, похоже, кажинный божий день собирались у гильдийного дома, чтобы получить от Фаэса «добро» на очередной рейд.
– Г-господин… прошу… уб-берите это чудовище!
– Зачем?
– Что? – Дурак опасно посинел, когда при слове «чудовище» Лин издал утробный рык.
– Я говорю: зачем мне его убирать?
– Но он же… меня сейчас… он же сломает!
Я презрительно глянула на сползшие штаны.
– Не переживай: там нечему ломаться. Ни одной кости в твоих причиндалах нет.
Стражник выпучил глаза, а Лин злорадно оскалился и чуток надавил копытом.
