«Да? А Фаэсу я что покажу?»
«Думаешь, он поверит, что ты большую выверну убила в одиночку?»
Я осторожно выглянула на поляну, где медленно затихала громадная Тварь и, мысленно поежившись при виде свившихся в комок щупалец, внутри которых я не выжила бы даже в рыцарском доспехе, поспешила отвернуться.
«Хорошо, попробую их отковырять. Но учти: если от меня еще неделю будет вонять, как сейчас, в следующий раз такую сволочь вы будете убивать сами».
«Теперь у нас хватит сил, – тихо рассмеялись Тени, буквально лучась нерастраченной энергией. – Будь уверена: в следующий раз мы отправимся на охоту действительно вместе».
Новое утро я впервые за полгода встречала в нормальной постели, в нормальном доме и имея нормальную крышу над головой. Никакого ветра, никаких тебе комаров. Господи, какое счастье! Наконец-то ночую как человек!
Спала бессовестно долго – почти до полудня, но и вымоталась вчера так, как уже давно не случалось. Сперва с мелочью долго возилась, потом оттаивала ее после подвигов Лина, а под конец умучилась, выковыривая у последней Твари зубы (все триста сорок шесть!), чтобы потом подсунуть умелому кузнецу. Вдруг и правда получится? Вдруг доспех станет на порядок прочнее? Да и шлем пора сменить…
Потом я еще часа два потратила, чтобы отчистить доспехи. Затем под бдительным присмотром шейри искупалась сама. Наконец собралась в обратный путь и, только выехав на дорогу, сообразила, что провозилась до позднего вечера.
Сладко потянувшись, я против воли улыбнулась, вспомнив лицо давешнего стража, когда он увидел, как мы с Лином несемся к медленно закрывающимся воротам. Ох, как же чудно отвисла у него челюсть и как ошарашенно замерли на своих местах караульные, когда мы в самый последний момент влетели в ворота. Здороваться не стали – виделись с утра. Просто проскочили мимо, царапнув боками окованные железом створки. И тут же поспешили в свой временный дом – отмываться, отчищаться и отдыхать. Причем сперва я целых полтора часа отдирала с боков шейри присохшую кровь, познавая работу конюха и мойщика машин одновременно, а уже только после этого потащилась к себе.
Уже наверху выяснилось, что госпожа Берон заранее велела слугам натаскать в мою персональную «ванну» горячей воды. И пускай ложились Бероны довольно рано, пускай вода в бадье успела остыть, но для меня – чумазой и растрепанной – даже это показалось верхом блаженства.
И вот теперь я наконец проснулась, в кои-то веки потянулась, нежась от мысли, что могу делать это в свое удовольствие. Сладко зевнула, разметалась по постели… и чуть не подскочила, когда ткнулась пятками во что-то мохнатое, теплое и очень большое.
